НАШЕ ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО

[Лявон Воучак]

День Независимости

День независимости провозгласили.
Праздновать ежегодно решили.
День независимости от чего?
Да день независимости от всего!

От фактов и обстоятельств,
От обязанностей и обязательств,
От СССР и СНГ,
И, вероятно, от прочего "г".

Президент независим от воли народа.
Народ - от сладкого слова "свобода".
Власть предержащие от понятья "закон".
Для меня независимость - сказочный сон.




Детство
**********
Они тебя однажды позовут
Обратно в детство прошлого мгновенья.
Но сможешь ты тогда себе вернуть
Восторг безумства, несмышлености забвенье?

И хватит смелости опять залезть в фонтан?
И разобрать чужой велосипед?
В подвале раскрутить пожарный кран?
Облить чернилами любимый мамин плед?

Но как же так?! Я взрослый человек!
Еще подумают, что я сошел с ума!
Но ведь дорога жизни через век!
С дорогой детства прочно сплетена.

И можно неслучайно ошибиться.
И в детстве ведь намного легче жить.
Мы не хотим упорно возвратиться
Туда, что продолжает нас манить.

По-видимому, всем не суждено
Опять махнуть в разведку на пустырь,
Разбить футбольным мячиком окно,
Воткнуть в дорогу крепкий острый штырь.

Заплаток мама больше не поставит,
Отец за двойку больше не побьёт
И лишь в подарок детство нам оставит
Для собственных детей мешок забот.

А может детство – шанс последний наш
С ушедшим детством вновь не расставаться.
Среди смешных Танюш, Ванюш и Маш
Давайте снова миру удивляться.

И снова за котом по скользкой крыше,
И головой в песок, и по колено в грязь.
Вы только не мешайте! Тише, тише!
Быть может в детстве я последний раз.

А завтра своё детство я покину.
Надену галстук, шляпу и пальто.
За двойку натреплю я уши сыну.
Есть только детство. Детство и ничто.




****************
Разложи цыганка карты,
Повествуя о судьбе.
Я желаю только правды,
Горькой правды о себе.

С кем спасенье мне от муки?
Назови цену любую.
С той, что мне целует руки?
С той, которой я целую?

Но неведомы гадалке
Сумрак судеб и страстей.
Эту мне до смерти жалко,
Та - ста жизней мне милей.

[magambaman]

Про пса понравилось.Нет преданнее сердца.
Пошлите на кинологический какой ресурс.Им должно приглянуться.(Только не на сильно заумный.А где люди больше с душой.)

[Лявон Воучак]

magambaman, спасибо за оценку и совет.

[darlock]

Alf, здравствующим привет!
Помню, Вы байку про Карасика и Лягушонка кидали на форуме. Можно еще разок текст? Тот, возможно, удалили инаковерцы)))) А байка весьма трогательная и поучительная!

[magambaman]

– Но может когда и сподоблюсь ...

Некогда по одной книге,ссылка не работала.А поиск в гугл выдовал одноимённый альбом Пинк Флоид(с чего бы).
Я б почитал.

[Лявон Воучак]

Привет Der Sternreisende. Спасибо за общую оценку моего рассказа. Его действительно написал я .
По поводу "ну не могут вАлки и Цобаки, в данном случае Том – понимать-рассуждать в метрах и секундах", напомню, что это художественное произведение, а значит автор (в данном случае я) имеет право на вымысел.

Своим постскриптумом вы меня заинтриговали и я с нетерпением буду ждать опровержения моих "иллюзий". Только, пожалуйста, прочитайте мою статью внимательно, чтобы не вышло, что вы опровергаете меня своими иллюзиями. Пока все, кто меня опровергал, мой текст внимательно не читали, а пытались развалить его с наскока, в том числе и ВД. В общем, рад буду общению.

[Лявон Воучак]

ВЕДЬМА

(рассказ)

1

Это был благоприятный район для проживания. Радиоактивный фон сравнительно мал и потому здесь оставались на временную передышку все, у кого имелись собственные дозиметры. Такую закономерность замечали люди без дозиметров и переходили сюда жить. Так было везде.

Иногда случались нападения на счастливчиков, имевших при себе дозиметры, потому я не снимал указательного пальца с курка крупнокалиберного пулемета, который висел у меня на плече. К тому же, я опасался мутантов. Правда, днем их увидишь редко, зато ночью, поберегись выходить из убежища, даже, если ты вооружен. Они – ночные звери. Быстрые и выносливые, безжалостные и молчаливые. Их глаза – глаза волков. В темноте они горят тусклым желтым светом, в котором нет ничего человеческого. Из человеческого в них осталось только обличье. Мутанты нападают на всех, кто не мутант.

Люди, которых не коснулась мутация, делятся на несколько категорий. Первая - «битки ». «Битки», это те, которые, как завороженные, бродят среди развалин. Бродят медленно и, я бы сказал, тягуче. Никто не знает, чем они живут, что едят, где спят. Некоторые считают их мутантами, но это просто больные люди, в отличие от настоящих мутантов, которые являют собой некое продолжение эволюции, но, скорее, инволюции человека. «Битков» почти не осталось – они для мутантов легкая добыча.

Вторая категория людей - «стопы». Проживая в одном месте, небольшими колониями, они никуда не кочуют. Выращивают в радиоактивной земле радиоактивную пищу и тоже медленно вымирают. Их убивают радиация и мутанты.

Есть ещё третья категория людей - «челноки». «Челноки» блуждают по миру туда-сюда, в поисках земли обетованной, земли без радиации. С дозиметрами и без. Одинокие и группами, бродят они в поисках оазисов.

Я – «челнок». Вооруженный пулеметом и дозиметром, ищу рай на этой умирающей земле.

II

Я нашел эту девушку в группе полуживых стариков-стопов. Высокая, стройная, рассыпав русые волосы по плечам, приоткрыв в улыбке чувственные губы, она с лукавым любопытством рассматривала меня, настороженно водящего стволом пулемета по сторонам. Меня, грязного, оборванного и озлобленного «челнока».

Я обратил на неё внимание только тогда, когда ствол пулемета как бы сам собой остановился на ней. Она ничем не отличалась от темной толпы, окутанной призрачным светом, льющимся из единственного окна, затянутого полиэтиленовой пленкой. Ствол пулемета застыл именно на ней, словно стрелка компаса и я включил фонарик. Луч выхватил ее из тьмы и от неожиданности я едва не нажал на курок. Никогда не видел таких красивых людей. Таких красивых и таких чистых. Казалось, ее кожа светилась, и вся она была пропитана солнцем, небом и ветром. Она была как свежесть утреннего летнего ветра, нет, она и была этой свежестью. Девушка сделала шаг навстречу, а я … я не знаю, какое чувство руководило мной, я был, как во сне и, сделав шаг назад, потушил фонарик и, приподняв пулемет, ударил очередью у них над головами.

«Ложись!» - я отступил еще на шаг. Я знал, что крикнул зря, все уже и так лежали на полу. Все, но не она. «Герой» - ее голос, звучный и глубокий, наполненный иронией и ехидством, заставил меня вздрогнуть. «Герой! – Снова сказала она и добавила: - Кто-нибудь, включите свет!».

Где-то в глубине подвала загорелась тусклая лампочка. «Иди сюда, герой» - Она снисходительно улыбнулась и, повернувшись, пошла, нет, поплыла вглубь подвала, туда, где стояли стол и несколько стульев. Толпа безразличная и безмолвная, рассосалась по углам, и каждый занялся своим делом, прерванным моим появлением. Эти люди были не страшны и я, забросив пулемет за спину, пошел за ней.


III


Дни летели незаметно, будто в тумане. Я искал пищу, подбирал вещи, которые могли пригодиться мне или этим старикам. Я, как рыцарь древних времён, ослепленный любовью, складывал свою добычу у ног богини.

Она была прекрасна, как богиня. Я влюбился в неё без памяти, как старый бродячий пёс влюбляется с первого нюха в молодую сучку. Как звали ее, я до сих пор не знал, а на мои вопросы она почему-то не отвечала и не интересовалась моим именем. Она называла меня «герой» и произносила это слово с оттенком иронии и легкой скуки. Вечерами она усаживалась напротив меня и в который раз заставляла рассказывать о моих похождениях, задавала вопросы, на большую часть которых я просто не знал ответов.

В этой группе «стопов» меня заинтересовал один старик, с которым я иногда беседовал. Его отец был ученым, и он знал такое, чего я даже не представлял. Он рассказывал мне удивительные вещи с упоением человека, который соскучился о собеседнике смертной скукой. Ему было всё равно, что я не понимаю многих терминов, большинство из которых он даже не пытался мне объяснять. Он говорил, а я удивлялся и это всё, что было нужно нам обоим. Я задавал ему вопросы моей богини, он смеялся и говорил, что до моего прихода слышал их не раз, но ответить на них не смог.

За все время общения с девушкой, я ни разу не дотронулся до нее, хотя руки мои дрожали от желания схватить ее, а тело ныло от предчувствия ее тела. Я знал, ее тело будет трепетным и страстным. Я мог взять её силой и никто не смог бы мне помешать, но какая-то неведомая сила удерживала меня от опрометчивых действий.

Она видела мою борьбу с собой, видела мою страсть и смеялась надо мной беззлобно, и не раз приблизив лицо к моему лицу, почти касаясь моих губ своими, шептала: «Я знаю, что ты хочешь меня. Я знаю, что ты меня любишь, но тело моё надо заслужить, герой». «Тело, но не душу…» - мысленно добавлял я, замыкался в себе и угрюмо молчал.

IV

Банка лежала в расщелине среди обломков кирпича и железобетонных перекрытий. Её можно было достать, только встав на колени, и глубоко, по плечо, просунув в щель руку. Я увидел её и понял сразу – ловушка. Такие ловушки для простаков часто делают мутанты. Наклонись, отложив в сторону оружие, и ты пропал. Но я не считал себя простаком, хотя на деле им и оказался. Взяв оружие наперевес, я медленно и осторожно обошёл вокруг, осматривая ближайшие развалины. Остановился в метрах пяти от расщелины, ещё раз осмотрелся и со всех ног бросился к щели.

Всё произошло в секунды. Бросился на четвереньки, одной рукой держа пулемёт, а другой, шаря в расщелине, схватил банку и тут, мне на спину упало тело мутанта. Его зубы впились мне в шею, а руки обхватили так, чтобы я не смог воспользоваться пулеметом. Я рванулся, пытаясь встать на ноги и не выпустить банку, и это мне удалось. Бросив банку себе под ноги, я метнул обе руки за спину и, схватив противника, рванул его с себя.

Ещё два мутанта, невесть откуда выскочившие, бросились на меня, сбив с ног. Мы покатились по земле, нанося друг другу удары, кусаясь и царапаясь. Я задыхался от пыли, поднятой нами и чувствовал, что силы скоро начнут сдавать, что нужно подняться, иначе не миновать мне смерти. Приложив всю волю, облепленный с трёх сторон хищниками, я встал, стряхнул с себя врагов и, чувствуя, как немеют от злости губы, ринулся на них, ломая кулаками их рёбра.

Через минуту двое остались лежать, а третий мутант, поскуливая, уползал в развалины. Схватив пулемет, я подбежал к нему. Он ждал, лежа на спине, щетинясь и рыча. Подбросив пулемет и перехватив его на лету обеими руками я, как копьем, ударил его в оскал, загоняя ствол пулемета в пасть как можно глубже, чувствуя, как раскалываются на кусочки затылочные кости.

Когда я повернулся, чтобы уйти, она, моя богиня, шла ко мне, неся злополучную консервную банку. Улыбаясь, подошла, положила руки мне на плечи и прошептала ласково и нежно: «Герой, ты гибкий и сильный, как молодой тигр. Сегодня я буду твоей. Ты заслужил».

V

Вечером она приказала мне принять душ. Старики сноровисто и привычно натаскали в бочку воду. Это была кощунственная трата воды, но я выполнил её волю. Я мылся под душем, наступив ногой на ремень пулемёта, стоявшего по ту сторону старой целлофановой плёнки, отделявшей душевую от общего помещения. Когда голый и мокрый, но при оружии я вышел из душевой, она засмеялась и жестом повелела отставить оружие в сторону. Потом взяла меня за руку и повела по длинному коридору, в конце которого стояла её кровать. «Ложись» - прошептала она и стала раздеваться. Я лежал и наблюдал за ней, завороженный её грацией. Она, уже обнажённая, ни сколько не смущаясь под моим жадным взглядом, потянулась томно и упала в мои объятия.

Господи! Как мы ласкали друг друга! Иногда мне казалось, я задохнусь от страсти, захлестнувшей меня. Я целовал её тело и стонал от наслаждения. И вдруг…
- Подожди, герой, мне нужно отлучиться.
- Я не отпущу тебя, - сказал я, - Я хочу тебя. Я не смогу разжать руки.
- Сможешь, сможешь, - она коснулась губами моей шеи. – Я быстро, мне надо. Ты даже не заметишь моего отсутствия, а потом я стану твоей.

И я отпустил её. Она ушла легко и бесшумно, а я закрыл глаза и стал ждать.
- Герой. – Я открыл глаза. Рядом сидел старик, поведовавший мне о чудесах: - Ты думаешь, она будет твоей?
- Думаю. - Уверенно ответил я. Старик хитро улыбнулся и спросил:
-Ты когда-нибудь слышал, чтобы ВЕДЬМА отдалась простому человеку?…


-Лёня, проснись! Пора вставать! – тормошила меня за плечо жена. – Вставай, соня, вставай!

[Vadim Deruzhinsky]

Лявон Воучак:

ВЕДЬМА (рассказ)

Прочитал. Имея некий опыт писателя, позволю себе некоторые замечания – не обижайтесь.

Написано в целом складно, читается легко. Но сам текст без особых затей, а также много синтаксических ошибок (в основном нет запятых в сложносочиненных предложениях, неправильно пишется прямая речь и пр.).

Я понимаю, что это ваш вымышленный мир, но непонятен там пулемёт. Вода, как вы рассказываете, там на вес золота. Но откуда у героя рассказа бесконечный запас патронов для пулемета? Где он их черпает? Пулемет вообще не предназначен для роли индивидуального оружия. Нет, я понимаю, что ваш герой там с собой таскает не «Максим», а что-то переносное с небольшим калибром. Но суть пулемета в том, что он в минуту выпустит столько патронов, сколько герою не унести. А ещё сам пулемет весит немеряно, в итоге герой должен таскать килограммов 30-40 на себе. Да ещё надо потом чистить оружие, ибо в каждой очереди вылетают десятки пуль. В общем, это как-то неправдоподобно, мультяшно. Лучше уж дробовик.

Ну и сам смысл рассказа я не понял. К чему всё это? Непонятно, почему вы девушку называете «ведьмой» (не показано, что она делает что-то как «ведьма»). И почему «ведьма» не может кому-то отдаться? Ну, может или не может – и что с этого? Смысл в чём?

И при чём тут ваша жена? Она вам тоже не хочет отдаваться? Это рассказ про какие-то заморочки Зигмунда Фрейда?

Если это, так сказать, «песня про любовь», то совершенно недостаточно заявить о каких-то чувствах и тут же переходить к теме постели. Заявления о чувствах – это не литература о любви, а литература о любви – это описание событий и ситуаций, которые проверяют это чувство или иначе с ним связаны. Отсюда либо драма, либо трагедия, либо комедия, либо притча какая-то – а ваш рассказ ни к одному жанру отнести нельзя. Разве что к анекдоту, когда вас жена разбудила. Ибо это и есть главное значимое событие этого повествования, да ещё подано как некий «итог». Чего «итог»?

Не обижайтесь, но я не увидел ни ярких чувств и событий вокруг них (социальных комбинаций отношений и поступков), ни какой-то философии. А сам рассказ равно можно было бы назвать «Пулемет», а не «Ведьма».

Вот два моих главных принципа для создания рассказа:

1. Рассказ должен касаться чего-то крайне принципиального и важного, описывать какой-то переломный момент или какое-то важное открытие для конкретной личности или общества. Или, минимум, что-то уж крайне типическое высвечивать. Поэтому крайне важен сюжет, смысл, концовка.

2. Писатель должен в известной мере быть фокусником и мистифицировать читателя, удивляя его неожиданным поворотом – потрясая читателя в конце рассказа. Тут непревзойденный мастер жанра – гений литературы Владимир Набоков, советую его читать и у него учиться. (У меня его четырехтомник, часто перечитываю.)

Вот когда в начале 1990-х два моих студенческих рассказа «Сапоги» и «Сон в летнюю ночь» опубликовал журнал «Крынiца», там же был опубликован и вроде как совсем незамысловатый рассказ какого-то тоже молодого беларуского автора. Сюжет прост: солдат пришёл с армии, мать-одиночка его 2 года не видела и хочет чем-то очень вкусным накормить, а жрать в стране давно нечего, гречка по талонам и дефицит, она её где-то выискала и хранила специально для демобилизации сына. И наварила ему гречневой каши, с умилением ждёт, как он станет её поедать. Но оказывается, солдатика в армии только и кормили, как этой гречневой кашей, его от неё воротит, она ему армию напоминает, а он хотел про армию скорее забыть. Но и мать обижать нельзя. В итоге стал себе пихать в рот эту ненавистную гречневую кашу – и его вырвало в тарелку. И мать, и он в шоке…

Вот и весь рассказ. С виду – фигня какая-то. А на деле-то вовсе не фигня! Я, положим, этот нехитрый сюжет изложил бы на порядок круче, чем сделал тот начинающий автор. Так сказать, сделал бы из алмаза бриллиант. Но суть в том, что главное – это всё-таки сюжет, и хотя я рядом в журнале в рассказах «Сапоги» и «Сон в летнюю ночь» наворотил массу психоделического и языком своим выпендрился, но вот этот маленький и скромный рассказ про гречку и блевание – всё-таки ближе к жизни.

Как сейчас понимаю, моя ошибка в те годы была в том, что я крайне увлёкся концепцией «искусство рассказа – для искусства рассказа», что уводило написанное в жанре в сферы абстракций («виртуозность слова» и «виртуозность сюжета»), далеко от реалий жизни. А на самом деле настоящая литература должна быть привязана к реалиям вокруг нас.

Была возможность написать потрясающую и жуткую книгу о моей службе в армии, политический детектив о моей работе в Секретариате СНГ (в том числе одно время под начальством Березовского), наконец – о нынешней жизни в Беларуси. Но вот, подобно вам, чего-то не хочу про реалии дня писать. Потому что это был бы не безобидный рассказ про какую-то гречневую кашу, которая в рот дембелю не полезла. Вместо этого я выступил сторонним наблюдателем и публицистом, и московское издательство «ЭКСМО» издало (и дважды переиздало) мой 500-страничный труд «Теория заговора». То есть я от художественной литературы на эти темы ушёл в публицистику на эти темы. И этим как бы реализовал своё желание что-то на эти темы донести читателям.

И последнее для отважных написателей рассказов. Мастерству слова можно учиться, как я, у Набокова, Чехова, Булгакова. Но они сами-то у кого учились? Всё-таки что-то от Бога должно быть, и оно себя показывает ещё в детстве и юности. Что отличает графомана от таланта? Разные масштабы своего внутреннего мира личности. Поэтому всем совет: расширяйте его! Совершенствуйтесь!

И, конечно, нужен философский, логический склад ума. Чтобы не просто понимать связи между тем и этим, а видеть, в том числе, правильны ли они как навязываемые социуму – или же обществу навязаны в «логическую цепь» представления, которые ложны для логической связи. Это я к тому, что – как в песне Макаревича – «писатель на посту, он видит за версту и что-то выражает».

И уж совсем последнее. Когда-то беларус Малевич нарисовал картину «Чёрный квадрат». Сие считают искусством. Но в таком случае равно мой рассказ:

***

Вадим Деружинский

ЧЕРНЫЙ КВАДРАТ

(рассказ)

Черный квадрат.

(конец рассказа)

***

Чем это отличается от картины беларуса Малевича «Чёрный квадрат»? Так платите мне миллионы долларов.

[Лявон Воучак]

Рассказ "Ведьма" написан в 1987 году. Это описание сна. Сон! Какие могут быть объяснения по поводу пулемётов, патронов и прочее? Если бы я стал это описывать, получилась бы повесть.

По поводу рассказа "Чёрный квадрат"

Леонид Волчек

Чёрный квадрат
(рассказ)

Черный квадрат не имеет параллельных сторон, но никто этого не замечает. Черный квадрат зрительно находится в одной плоскости с белым фоном, хотя этого не может быть и зритель тоже этого не замечает. Под чёрным квадратом скрыто ещё два рисунка, а значит, чёрный квадрат являет собой ещё и завесу тайны. Вот так, к сожалению, происходит в жизни - автор рисует одно, а зритель видит другое.

Конец рассказа.

[Vadim Deruzhinsky]

Лявон Воучак:

Рассказ "Ведьма" написан в 1987 году. Это описание сна. Сон! Какие могут быть объяснения по поводу пулемётов, патронов и прочее?

А по поводу жены? Вы в 1987 году уже женаты были?

Вообще рассказ напоминает тему игры «Сталкер» и прочее вокруг этой серии игр и книг по ним.

Сомневаюсь также, что это описание сна. Я в армии из автомата стрелял и бегал с ним всякие кроссы на 10 км со стрельбами, на офицерских сборах стрелял из пистолета. Мало того, я почти 10 лет активный геймер игр «Сталкер», где как раз из пулемёта люблю пострелять в моде «Дезертир 2». Причём по этому как раз моду я вполне понимаю, что такое пулемёт.

НО МНЕ НИКОГДА НЕ СНИЛСЯ СОН, чтобы я держал оружие и в кого-то стрелял. А вам якобы снится сон, что вы якобы неделями стреляете по людям из пулемёта. Зачем вы обманываете?

События во сне В ПРИНЦИПЕ не могут длиться дольше самого сна (а его быстрая фаза со сновидениями занимает лишь несколько минут) – а вы описываете свои приключения длиной в недели. Вы что – несколько недель спали? Почитайте, что такое физиология сна и что такое сновидения. Это цепь мелких событий, которая логически не продолжается дольше нескольких минут!

Кроме того, сновидение ЛИШЕНО ВСЯКОЙ ЛОГИКИ, это лишь цепь ассоциативных связей между образами в подсознании. Зачем вы меня обманываете, что это вам приснилось? Полагаю, приснилась вам какая-то муть длиной в несколько минут, а вы додумали целую историю. Но это же не сон! А ваш вымысел.

А коль вы на основе какого-то мелкого сновидения что-то додумали и изложили как связную и с логикой событий историю – то снова мой вопрос повторяю: А В ЧЁМ СМЫСЛ этого вашего рассказа?

Да ни в чём. Какую такую человеческую проблему вы открыли своим рассказом обществу? Какие такие идеалы им задали?

У меня мать в детстве жила в Казахстане, рассказывает, что там было принято у казахов: сидит часами на дороге казах со своей тюркской домрой-балалайкой и поёт то, что видит. Поёт: вижу небо и растения, мать мимо проходит – девочку вижу такую-то. Я понимаю, что это как бы «песня». Но это несколько отличается от песен Макаревича или Шевчука.

Вот вы говорите, что сон увидели и его описали. Оставим, что я вам не верю. Но какой смысл тупо описывать то, что видишь – будь то наяву или во сне? Вы что, казах с балалайкой?

Я понимаю, когда какой-то Чернышевский в «Что делать?» рассказывает какой-то выдуманный сон Веры Павловны про счастливую работу тружениц при социализме. СОЦИАЛЬНОЕ.

Я понимаю, когда некая Феодора из Византии рассказывает сон о мытарствах души после смерти, где её встретил её померший любимый духовный поп и вёл через всякие экзамены к раю, чтобы её душа в ад не попала. ТЕОЛОГИЧЕСКОЕ.

Я понимаю, когда журнал «Техника-молодежи» в СССР рассказывает сны, которые у людей означают уже начало болезни, но они этого не знают, но подсознание взывает. Например, снится человеку, что на него балки с дома упали на спину, а потом оказывается, что у него давно зрела болезнь с позвоночником. МЕДИЦИНСКОЕ.

А вы зачем из якобы своего сна сделали сообщение человечеству? Что вы этим сном хотите людям сказать?

Извините за прямоту. Понимаете, дело не в умении человека более-менее складно излагать слова, а ВСЁ ДЕЛО В СЮЖЕТЕ И СМЫСЛЕ ТВОРЦА. Без чего лишь графомания. Одно дело – сидеть, как казах, и описывать в «песне» то, что вижу. Другое дело – как «Чиж» нам спел: А напишу-ка я песню про любовь, чтобы, как Крутой, всю жизнь получать гонорар. Но даже у «Чижа» это осталось лишь недостижимой мечтой. Говорит: что-то лень. На деле кишка тонка, а признать стыдно.

И что такое вообще песня, стихи или рассказ? Лишь отражение внутреннего мира автора. Чем этот внутренний мира автора богаче – тем талантливее произведение. Что, наверно, от Бога. С рождения. Вот я могу назвать навскидку минимум трёх как бы классиков, которые были с рождения бездарями в литературе и учились писательству, как учатся в ПТУ сантехники: Лев Толстой, Солженицын, Станислав Лем. Каждый много лет изучал по книгам других авторов, как надо писать. В итоге как были занудами в мастерстве пера, так и остались, хотя написали массу книг на важные для всех темы.

То есть графоман может научиться писать, как писатели, создавать сюжеты, да вот печать бездарности на нём всё равно будет. Потому что настоящие авторы ничему не учатся – это от Бога у них с рождения.

***

Что касается меня, я не какой-то литературный гений, но и не графоман, а, наверно, с какой-то «божьей искрой». Читать и писать научился в 4 года, тогда же написал свой первый рассказ – кстати, вполне толковый про лес, куда ходил. В 5 лет я написал свою первую повесть объёмом в школьную тетрадку, потом стало не хватать тетрадок – писал повести объёмом в толстые тетради, хотя таковых в начальных классах школы мы не использовали.

В 5 классе (тогда уже жил в Москве) стал издавать свои рукописные журналы. Когда переехал в Минск, продолжил уже тут их издавать с 7 класса. Журнал я назвал «Воображение», было издано более 30 номеров (некоторые номера отпечатаны на машинке и размножены – самиздат), также всякие альманахи под другими названиями, всего почти 100 изданий. Мой друг и одноклассник Кирилл Роханов (после армии живёт в Москве) красочно оформлял обложку каждого издания (талантливый художник) и делал иллюстрации в номере. Фактически мы пытались копировать советские издания «Искатель» и пр. Я привлёк в авторы многих из моей школы и из других школ Минска, которые для нашего самиздата писали главным образом фантастические рассказы, реже детективные.

Всего я за школьные годы опубликовал в «Воображении» и других моих изданиях порядка 100 моих рассказов и повестей, главным образом научно-фантастических. Сегодня, конечно, их ценность мы не будет рассматривать, но важно, что школьникам они очень нравились. Тем более что я создал нечто новое: сами школьники пишут рассказы, которые читают школьники.

Пошёл в невероятном масштабе мой самиздат – от учеников к родителям и учителям, и по всему району в другие школы. Могли уже тогда дать по голове, но у меня в классе была ученица Лена Домбровская, её мама народная артистка Беларуси (ведущая «Колыханки»), а папа – режиссёром телепрограмм был на БТ. Им подруга дала почитать мои журналы – они схватились за тему.

В итоге организовали цикл передач на телевидении БССР в рамках программы «Юнацтва в дароге», где пригласили для съемок меня и пару авторов моего самиздата «Воображение», крупным планом сняли десяток обложек наших номеров, интервью и тру-ля-ля.

В армии я придумал концепцию уже не научно-фантастического, а научно-популярного журнала-издания. В 1996 придумал название «Секретные исследования» и сформировал вместе с Андреем Ладыженко концепт издания, мы подали документы на регистрацию издания в Министерство информации РБ.

[Vadim Deruzhinsky]

Добавлю: в 7-10 классах я издал в рамках самиздата несколько сотен номеров своего журнала «Воображение» и других своих изданий, чей тираж просто авторский рукописный (за исключением размноженных).

А «Секретные исследования» сегодня изданы тиражом около 10 миллионов экземпляров.

Я лично провожу прямую аналогию между моим школьным журналом «Воображение» и моей нынешней газетой. То есть началось всё это, когда я в школе учился и был каким-то пионером СССР, увлекался НФ и непознанным.

Первый номер моего журнала «Воображение» вышел в ноябре 1978 года. Я поищу на полках и сканирую. Забыл, но интересно вспомнить... Классика жанра... Обещаю сканировать и тут выдать.

[magambaman]

Чёрный квадрат.

Мужчина остановился возле картины.Его лицо,до этого бесстрастное,преображённое возникающими в голове мыслями,озарилось благостной улыбкой:
- О,Чёрный квадрат!Чёрный,как мир для незрячего!Черное солнце индустриализации!Примитивно лаконичный,и от того ещё более мощный символ зари грохочущего века!Символ эпохи!

Улыбку сменила полуулыбка,размышления потекли спокойнее:
- А кроме того,можно сказать,что это самое демократичное из всех произведений живописи.Ведь если рассудить,оно доступно для понимания людям нормальным,а также лишённым цветового восприятия.Да,да!Точно!дальтоники тут в теме!- и на лице на миг отразилась ирония.

- А если послушать - ход мыслей продолжился: -Так вот если послушать какой мазнёй пытаются сейчас заниматься некоторые экспериментаторы,так и вовсе не стоит сожалеть,что я от рождения слепой.

Мужчина поправил очки,того же цвета что и произведение Малевича,развернулся,и,повесив на согнутую руку трость,белую на треть в своей нижней части,уверенным шагом,как идут давно известным путем,направился проч из галереи.

[Станислав Матвеев]

2 Vadim Deruzhinsky:

События во сне В ПРИНЦИПЕ не могут длиться дольше самого сна (а его быстрая фаза со сновидениями занимает лишь несколько минут) – а вы описываете свои приключения длиной в недели. Вы что – несколько недель спали? Почитайте, что такое физиология сна и что такое сновидения. Это цепь мелких событий, которая логически не продолжается дольше нескольких минут!

Не знаю где вы такое нашли, но про себя могу точно сказать вот что. У меня во сне время так "сворачивается", что хотя физиологически сон и длиться 3-10 минут, но в действительности мне даже пару раз будто целая жизнь снилась. Были сны по нескольку дней, вот происходят события какие то во сне, потом я ложусь во сне спать просыпаюсь "назавтра" и дальше снится.
Снились сны как кино, по субъективным ощущениям события длились неделю. Но когда уже просыпаюсь в реале то все воспоминания быстро "упаковываются", получались будто обычные воспоминания о прошлом. Может я конечно один такой урод но с тем что вы написали я категорически не согласен.

[Станислав Матвеев]

С хартии прикольный коммент:

прозревший, 0:14, 19.11

Я рекомендую всем прочитать книги Деружинского. Для меня всё прочитанное три года назад стало откровением! Реально глаза открылись! Если вначале я читал и со скепсисом ждал, когда автор договорится до того, что Адам и Ева, заодно с Христосом были белорусами, то очень скоро улыбаться перестал! Всё стало на свои места! Всё верно! Главное, что сейчас и исследования русских генетиков подтверждают написанное Деружинским! Ну, не братья мы, не братья! Да, живем веками рядом, соседей, увы, не выбирают. Но никто столько крови литвинской не пролил на нашей земле, как "братья". Ребята, читайте Деружинского! Рекомендуйте друзьям и знакомым. Нормальные книги, не злопыхательские. без истерик и лозунгов.Всё подтверждено ссылками. Лучше знать горькую правду. чем верить в сладкую ложь! У нас забрали страну, язык, даже название нам придумали. Своё племя придумали, скрысятили у Киевской Руси, и нас "переименовали".
Ответить
– +89 +

NEK, 0:54, 19.11

Адам и Ева были белорусами! Это полная правда! Не верите? Кто как не белорусы могли ходить голые, босые, без крыши над головой есть одно запрещённое яблоко на двоих и при этом верить что они в раю.

[Лявон Воучак]

Vadim Deruzhinsky:

А по поводу жены? Вы в 1987 году уже женаты были?

Был.
И в КГБ на учете состоял с 1980 года за стихи. А рассказ, это конечно же не реальный сон. Он просто подаётся, как сон, а значит, претензий к логическим событиям в нём предъявлять, мне кажется, не стоит.