Из России писал(а):ARWI писал(а):я к тому что краниология твоего черепа -литвинская.
Спецы меня типировали и определили как - нордид с лёгкой примесью альпинида... А по гаплогруппе R1a... Но у некоторых конченных персонажей, на нашем форуме, есть мнение, что я - "тайком посещаю синагогу!..."
Хотя если взять Кирка Дугласа, то там в их литвацком роду без истинных литвинов не обошлось!!..
Ведь не зря же он викинга играл...
Почему
надо быть евреем.
Я вырос в Нью-Йорке в бедной семье — мой отец был старьевщиком. Но
в хедере я считался одним из лучших учеников, и наша община решила
собрать нужную сумму денег, чтобы послать меня в иешиву учиться на
раввина. Их желание пугало меня, ибо абсолютно не совпадало с моими
устремлениями. К тому времени во мне уже окончательно созрела мечта
стать актером. Поверьте, мне пришлось выдержать большой натиск и
приложить много усилий, чтобы в конечном итоге доказать, что не
каждому еврею обязательно становиться раввином. Переломным для меня
стал момент, когда в четырнадцать лет я прочитал про Авраама и Исаака.
Эта история произвела на меня неизгладимое впечатление. Я отчетливо
запомнил картинку в школьном учебнике — бородатый Авраам в одной руке
сжимает увесистый нож, а в другой Исаака — маленького испуганного
мальчика. В тот момент, когда я увидел иллюстрацию, выражение моего
лица, наверное, напоминало выражение лица юного Исаака. Я был потрясен
и испуган. Как мог ангел внушить Аврааму, что Б-г решил лишь испытать
его? Ничего себе испытание! Эта картинка запечатлелась в моем сознании
на долгое время. Когда я поступил в колледж, мое представление об
иудаизме осталось на уровне представлений четырнадцатилетнего
мальчика.
Разумеется, глупо делать выводы и принимать решения, основанные на
опыте, который ты приобрел в столь юном возрасте. Разве можно жениться
исходя из представлений о любви, которые были у тебя в подростковый
период? То же касается и религии. Многие из нас выстраивают свои
отношения с религией именно таким образом — то есть, основываясь на
своих детских представлениях. Я был в числе этих неразумных. Конечно,
я всегда гордился своей принадлежностью к еврейству, даже когда
получал от жизни удары, больно бившие по моему самолюбию. Например,
однажды я пробовался в качестве актера в Еврейский театр в Нью-Йорке,
и мне сказали, что если у них будет роль нациста, то меня пригласят.
Время от времени мистерия иудаизма вновь начинала меня притягивать.
Но при этом слишком многое меня останавливало. Я, например, не
представлял своего полноценного существования в общине среди бородатых
людей в черных шляпах и с длинными пейсами.
Однако шло время, я взрослел и менялся. Первым толчком к переменам
был вопрос моего сына Михаэля о том, откуда происходит его дедушка. В
этот момент я болезненно ощутил, насколько я мало знаю о своем
происхождении и родословной. Все, кто мог бы рассказать мне об этом,
уже умерли. Эта мысль буквально убивала меня. Я понял, что у меня нет
предков! Может ли человек знать, кто он есть на самом деле, если ему
не известно, кем были его предки? Я лежал в своей комнате и смотрел на
стену над кроватью, где висела моя коллекция литографий Марка Шагала,
библейская серия. Там были мои предки! Вот известная группа — Моше,
Авраам, Иаков… Я стал читать о них, и чем больше я читал, тем больше
во мне росло ощущение счастья. Счастья от возможности ощутить свою
близость и родство с ними — изображенными на картинках. У всех этих
библейских героев были проблемы. Каин убил Авеля. Иаков обманул своего
отца. Казалось бы, мы видим грешников, однако эти библейские герои
преодолели стоящие перед ними преграды и свершили великие дела.
Какое вдохновение может почерпнуть такой грешник, как я, в этих
образах и связанных с ними событиях! Огромный груз свалился с моих
плеч. Я был очень благодарен Шагалу за своевременное напоминание о
том, какую блестящую родословную я имею. Затем я узнал некоторые
подробности биографии художника. Оказалось, что Шагал — российский
еврей, приехавший из белорусского Витебска, города, расположенного
рядом с Могилевом, родным городом моих родителей (та самая черта
оседлости, где разрешалось жить евреям). И мой отец, и Шагал покинули
Россию. Шагал стал всемирно известным парижским художником. А мой отец
— старьевщиком в Нью-Йорке. Таланты евреев разнообразны.
Чем больше я изучал еврейскую историю, тем больше она пленяла и
очаровывала меня. Каким было наше существование? Мы были рассеяны в
различных уголках мира, среди чужеродных культур, и постоянно
подвергались преследованиям. Наши гонители переживали взлеты и
падения, мы же продолжали оставаться на своих позициях. Вавилоняне,
персы, греки, римляне — все проходили, а мы оставались. И это —
несмотря на все преследования. И тогда я начал думать, что мы должны
быть благодарны за эту долгую жизнь в первую очередь нашим
благочестивым людям — носящим черные шляпы, пейсы и бороды. Эти люди
понимали что-то такое очень глубокое, чего никогда не знали светские
люди, а если и знали, то забыли. Б-г дал нам Тору — и это сделало нас
совестью мира. Я понял, что наши гонители всегда напомнят нам про это,
даже в том случае, если мы сами забудем.
Вот что писал Гитлер в «Майн Кампф»: «Это верно, что немцы —
варвары, и это является для нас почетным титулом. Я свободен от
бремени души, от разрушающих страданий, создаваемых за счет фальшивого
понятия, именуемого совестью. Евреи наделены двумя человеческими
пороками: обрезанием своего тела и совестью своей души. И то и другое
— сугубо еврейские изобретения. Борьба за власть над миром идет только
между двумя лагерями, евреями и немцами».
Гитлер был прав, это действительно была борьба между добром и злом.
Я стал осознавать, что значили эти качества для нас, евреев.
Неудивительно, что некоторые евреи пытались спастись за счет
ассимиляции. Но эта ассимиляция в конечном итоге всегда превращалась
для них в западню. Перед приходом нацистов к власти ассимиляция евреев
в Германии достигла наибольших размеров. Иудаизм в этих кругах был
предан забвению. Некоторые немецкие евреи — такие как Гейне и Маркс,
даже славились своим антисемитизмом. Но настали другие времена, и
немцы, раскрывающие до времени широкие объятия еврейской ассимиляции,
сомкнули их железным кольцом. И это не единственный пример в истории —
таких примеров множество.
В 1492 году, в то время как Колумб открывал Америку, Торквемада
предпринимал активные действия, чтобы избавить Испанию от евреев. Эти
сведения были почерпнуты мною из Еврейской энциклопедии рабби Йосефа
Телушкина. Я считаю, что эта книга должна быть в каждом доме.
Возвращаясь к Испании… Ситуация данной эпохи очень напоминает ту
ситуацию, которая спустя пятьсот лет имела место в Германии. Еврейская
ассимиляция в Испании достигла невиданного размаха, евреи были
видными, уважаемыми членами общества. Но Изабелла Кастильская с
помощью святой инквизиции начинает гонения на евреев. Вопреки широко
распространенному мнению, инквизиция была направлена не только против
иудеев, но частично и против тех евреев, кто перешел в христианство.
Случайно ли то, что все наиболее тяжкие события в еврейской жизни
происходят тогда, когда мы отказываемся от иудаизма? Возможно, Б-г
таким образом хочет сказать нам что-то важное? Я начинаю думать именно
так.
Как бы ни складывалась моя жизнь, всегда оставалась нить,
связывавшая меня с иудаизмом, — Йом-Кипур. Это был единственный день
из прочих, знаменательных для евреев, который я отмечал. Было что-то
пугающее для меня в образе Золотой Книги, в которой записывается, кто
должен жить, а кто умереть, в моем случае — кто погибнет в
авиакатастрофе, а кто, как я, выживет. Та авиакатастрофа прояснила в
моем сознании то, что долгие годы оставалось неясным.
Недавно после двенадцатилетнего перерыва я побывал в Израиле. Я дал
там четыре представления. Это был далеко не первый мой визит в Святую
Землю, но я переживал восхитительные ощущения и неимоверную радость от
того, что имел возможность вновь все увидеть. Когда меня и мою жену
проводили в наш номер в гостинице, я был чрезвычайно растроган: на
всех предметах — полотенцах, постельных принадлежностях, банных
халатах — были выведены мои инициалы. Моя жена напомнила мне:
«Дорогой, это же отель «Царь Давид». Я подошел к окну и увидел
открывающуюся панораму на вид Старого города, стены времен Оттоманской
империи, поросшие травой и цветами. Я вспомнил, что первый раз этот
вид открылся передо мной сорок лет назад, когда я приезжал в Израиль
со спектаклем «Фокусник» — о человеке, пережившем Холокост, который
потерял свое еврейство и обрел его вновь в Израиле.
Но тогда из этого же окна на месте цветов и травы я видел арабских
солдат в грязной военной форме. Тогда же я нанес визит бывшему
премьер-министру Израиля Давиду Бен-Гуриону в его офисе-трейлере.
После нескольких первых минут он прервал меня: «Идите делать свой
спектакль — «У меня есть страна, куда убежать». Израиль в то время
переживал голод, пища выдавалась по карточкам; каждому полагалось одно
яйцо в месяц. Но при этом я не видел ни одного недовольного —
напротив, все выглядели счастливыми. Конечно, я знал много молитв, но
никогда ранее не знал фразы, выученной мною тогда и произнесенной на
иврите: «Ани роце леабир эт симхати а-раба леиздам-нут ашер натна ли
ливакер Исраэль, а-арец а-ктана, бе мидата вэ а-гдола бе-руха» — «Я
счастлив, что имею возможность посетить землю Израиля, такую маленькую
по своим размерам, но такую большую по своему духу».
Я с того первого раза побывал в Израиле не однажды и смог убедиться
воочию, что большинство из этих устремлений воплотились в реальности.
Я ощутил, как изменился Израиль и сколько нового здесь произошло. Но
самое важное и ценное — это незыблемое старое. Именно оно привело меня
сюда. Даже не переодевшись, я отправился к Стене Плача. Энергия,
исходящая от всех молящихся, была потрясающей. Я с трудом пробрался
сквозь толпу, чтобы прикоснуться к Стене, и огляделся в поиске места,
куда бы я мог положить свою записку с просьбой, и, когда я нашел и
опустил ее в глубь стены, мои пальцы нащупали множество других
записок. Я очень надеюсь, что все эти просьбы будут выполнены.
На другой день я совершил прогулку по туннелю Западной стены,
уходящему глубоко вниз под мусульманский квартал. Медленно продвигался
я со своим гидом, ощупывал камни, покрывающие подножие разрушенного
Храма. Затем мы сделали кратковременный привал. Мой гид — девушка,
приехавшая в Израиль из Петербурга, внезапно произнесла: «Это подножие
горы Мориа». Я посмотрел на черный камень. «Гора Мориа? — переспросил
я. — Вы имеете в виду…» Она закончила за меня: «Да, именно сюда привел
Авраам своего сына Исаака, чтобы принести его в жертву». В моей памяти
всплыла картинка из школьного учебника. Но она больше не пугала меня.
Теперь я уже знал, что Авраам жил в то время, когда принесение ребенка
в жертву идолам было обычным делом. Урок, преподнесенный Б-гом на горе
Мориа, заключался в том, что Он не хочет человеческих жертв и не
является источником страха. В туннеле было спокойно и прохладно. Голос
моего гида перешел в шепот: «Здесь все начиналось». От волнения я не
мог говорить. Она была права. Место представляло собой начало моих
сомнений. И в то же время — их конец. Вот темный туннель, касающийся
горы Мориа. Я вырос…
В тот вечер я встречал Шаббат в доме рабби Аарона, молодого
раввина, школа которого находилась в центре еврейского квартала. Мы
пели субботние песни. Через окно я мог видеть другие дома, освещенные
мерцанием свечей, и слышать отголоски других песен в ночи. Это были
счастливые песни, и мне было необычайно хорошо. В эту ночь я
почувствовал, что наконец-то вернулся домой. И еще я знал, что мое
путешествие не окончено. Мне предстоит еще долгий путь. Иудаизм — это
целая жизнь, проведенная в учении, а я еще в самом ее начале. Я
надеюсь, что еще не слишком поздно. Если Б-г терпелив, возможно, он
даст мне время познать все необходимое, чтобы понять, что делает нас,
евреев, совестью мира.
http://jig.ru/index4.php/2011/11/25/kir ... vreem.html