Этнический регион Поліссе

Модераторы: goward, Vadim Deruzhinsky, Andrey Ladyzhenko

Сообщение palyashuk » Вс июн 24, 2012 2:47 am

Збудінне, 1994, IV.1 -- 30, №№ 7 -- 8 (79 – 80 ).

При белорусизированной государственной власти в период времени между концом 1991 г. и серединой 1994 г. колонизаторски интенсивно заселялась этническая территория западных полешуков переселенцами (мигрантами) иных национальностей, в том числе и из зарубежных стран (и это при растущей тогда безработице в Западном Полесье) с целью размывания западнополесского народа, его языка, традиций, самосознания, ограничения его исторического жизненного пространства и даже вытеснения из Западного Полесья. Но если советская власть стремилась к стиранию этнических различий, то белорусизированная власть это делала ради стирания этнических особенностей только западных полешуков, растворения (ассимиляции) их в белорусском этносе или в других народах. Причем многие из мигрантов --- это малоквалифицированная рабочая сила, отнюдь не укреплявшая интеллектуальный и производительный потенциал населения Западного Полесья.

В условиях интенсивного расширения межнациональных связей, интеграции экономик, международного движения рабочей силы не обойтись как без эмиграции западных полешуков из Западного Полесья Беларуси, так и без миграции в него иноплеменников. Этого требует развитие и производства, и науки, и культуры, и др., для которых не всегда найдутся необходимые специалисты в Западном Полесье. К тому же высококвалифицированные, высокообразованные и молодые иноплеменники способны оживить "кровь", взбодрить народный дух, стимулировать развитие производства, науки, культуры западнополесского народа, как это, например, сделали специалисты-иноземцы в России при Петре I и позже. Однако они могли это эффективно делать, когда не чурались этнических достижений русского народа, а опирались на них. При таком этносе, каким является западнополесский, численность мигрантов не должна быть слишком большой, чтобы не ассимилировать коренное население и не ущемить его права как коренного народа, не превратить его в беженцев на своей земле.

Белорусизированная государственная власть даже не считала нужным проводить работу по мягкой адаптации мигрантов в западнополесской среде на основе учета интересов коренного (и укорененного) населения, их обычаев, традиций, образа жизни, психологии и др., по своевременному предотвращению и разрешению межэтнических напряженностей и конфликтов, что способствовало бы оптимизации межэтнических отношений. Ни на одном из уровней государственной власти не отработан механизм быстрого зондирования и разумного разрешения межнациональных напряженностей и конфликтов на основе полного, без всякого изъятия учета прав коренных этнических меньшинств, в том числе прав западных полешуков. Отсутствовала и отсутствует защита этнических интересов коренного (и укорененного) населения Западного Полесья, западнополесского этноса как исторического явления. Самим западным полешукам нужно поучиться у литовцев, как защищать свои права коренного народа на своей исторической Родине, отсекая, конечно, возможные переборы. У литовцев немыслимы такие безобразия в отношении них на их исторической Родине со стороны мигрантов, какие позволяют мигрантам в отношении себя на своей исторической Родине западные полешуки.

Видится, западным полешукам целесообразно требовать создания жестко увязанной с интересами выживания западнополесского этноса как коренного народа научно обоснованной системы регулирования миграции в Западное Полесье иноплеменников из зарубежных стран, чтобы эта миграция не ущемляла существенные интересы его выживания, относящиеся в закрепленных в международных документах о правах человека, в данном случае о правах коренных народов как их составной части, к числу приоритетных на его этнической территории, например, путем уменьшения потока мигрантов с учетом конкретных условий, оказания предпочтения высококвалифицированным работникам, лицам с высоким уровнем образования, в первую очередь, находящимся в расцвете сил, и т. д. Что касается белорусов, то они довольно неохотно селятся в более или менее этнически однородной западнополесской среде, кроме тех лиц, чей общественный статус подымает их над западнополесской средой, дистанцирует от них, ставит в особое положение (руководящие работники, учителя и т. п.). Создавать же высокосплоченные, основанные на солидарности, взаимоподдержке, взаимозащите колонии (общины) среди иноплеменников, в отличие от армян, евреев, немцев и т.д., белорусы, как правило, неспособны. Несомненно, Западное Полесье не может из гуманитарных соображений устраниться от предоставления условий для жизни людям, пострадавшим от катастроф (Чернобыльская и др.), нуждающимся в политическом убежище.

Сейчас практически отсутствует такое регулирование. Для эффективного обеспечения интересов западнополесского этноса как коренного народа в Западном Полесье нужны специальных законодательные и основанные на законе административные меры. Сейчас их нет. Например, не принят закон о защите коренных и укорененных этнических меньшинств, и в частности, о защите интересов западных полешуков как коренного этнического меньшинства в Беларуси. В Конвенции о коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни в независимых странах, принятой 7 июня 1989 года Международной организацией труда, записано: "За соответствующими народами признаются права собственности и владения на земли, которые они традиционно занимают. Кроме того, в случае необходимости применяются меры для гарантирования этим народам прав пользования землями, которые заняты не только ими, но к которым у них есть традиционный доступ для осуществления их жизненно необходимой и традиционной деятельности". 13 сентября 2007 г. принята Декларация ООН о правах коренных народов, в ст.5 которой записано, что «коренные народы имеют право сохранять и укреплять свои собственные политические, правовые, экономические, социальные и культурные институты, сохраняя при этом свое право, если они того желают, на полное участие в политической, экономической, социальной и культурной жизни государства». Положения этой Конвенции и этой Декларации не отражены в законодательстве Республики Беларусь.

Нередко мигрантам в Западном Полесье создаются привилегии по сравнении с коренным населением. Ученые отмечают, что относительно быстрое появление в этнически однородной среде около 15 процентов мигрантов иной национальности создает крайне острую, взрывоопасную межэтническую конфликтную ситуацию. Только в 1992 г. в Брестской области (население около 1,5 млн. человек), две трети которого составляли западные полешуки, проживавшие на своей этнической территории (остальная треть -- в основном белорусы, проживавшие преимущественно на своей этнической территории), было прописано свыше 50 тыс. человек мигрантов, то есть близко к 4%. Это очень высокий процент для одного года. Из них 10 тыс. человек из России, 3,7 тыс. — из Украины, 1,8 тыс. -- из более дальнего зарубежья, причем значительная их часть – не западные полешуки. Подобная тенденция имела место и в 1993 году. По существу в период мехжду концом 1991 г. – серединой 1994 г белорусизированная власть проводила курс на то, чтобы сделать Западное Полесье этнически как можно более пестрым и превратить западных полешуков в меньшинство на своей этнической территории, к тому же лишенное компактного проживания, разбросанное среди других этнических групп (каковым оно является в Польше), находящиеся в положении второсортных жителей и не способное к возрождению своей этнической самобытности. Подобная политика проводилась коммунистической властью в бывшем СССР в отношении Латвии, Эстонии. Заложниками же ее оказались простые люди и межнациональный мир.

Великодержавное националистическое, великоэтническое отношение белорусизированной власти Беларуси в начале 90-х годов XX ст. к западным полешукам стимулировало такое же великоэтническое отношение к ним со стороны многих мигрантов в Западном Полесье, причем даже не столько белорусов (простые белорусы в Западном Полесье в большинстве своем довольно лояльно относятся к этническим интересам западных полешуков, чего не скажешь о значительной части белорусской интеллигенции, белорусских представителей власти), сколько лиц иных национальностей, где-то даже пытающихся завоевать этим отношением к западным полешукам лояльность к себе со стороны белорусов и белорусизированной государственной власти. Уже имели место случаи убийства, покушения на убийство, избиения, захвата земли местных жителей мигрантами, вытеснения их с работы, угроз мигрантов в их адрес, оскорбительного отношения к обычаям, традициям, языку западных полешуков, ущемления других их прав и интересов. Многим памятны события 1993 года в Бресте вокруг лиц так называемой "кавказской национальности", связанные с их отвратительно-пренебрежительным отношением к местному населению, в том числе с убийством одним из них школьницы, вызвавшим массовый гневный протест против них жителей Бреста с требованием их выселения. Многие жители Давыд-Городка были недовольны также пренебрежительным отношением к их обычаям, интересам, правам быстро росшей общины цыган, криминализацией частью цыган города, включая распространение наркотиков. Имелись также случаи, например, на Кобринщине, грубого, даже преступного отношения к правам, включая право на жизнь, и интересам коренных жителей Западного Полесья украинских мигрантов. Это стиль поведения оккупантов, возможный потому, что сама белорусизированная власть относилась к этническим интересам западных полешуков пренебрежительно, не хотела защищать их этнические права, а сами они свои права защищать не умели и не умеют. Нередко пренебрежительное отношение мигрантов незападнополесской национальности к интересам коренных жителей Западного Полесья провоцировалось и даже организовывалось местными властями, которые были заинтересованы в укреплении своего положения посредством придавленности коренного населения, внесения раскола и борьбы среди подвластного населения. Среди таких носителей власти можно было найти межрайпрокурора, районного судью, председателя райисполкома, председателя сельсовета, сельского депутата, председателя колхоза и др. Очень вредная была власть.

Белорусизированной государственной властью Беларуси проводилась по существу информационная блокада по отношению к этнически проблемам западных полешуков. В Западном Полесье был создан лишь белорусский канал телевидения, в отличие от нескольких каналов в других регионах Беларуси, вещание на котором велось по преимуществу на белорусском языке (и частично на русском) и было посвящено главным образом проблемам белорусов. Доступ на радио и телевидение, в контролируемые государственной властью газеты, особенно общереспубликанские, и в другие печатные издания (в том числе и в научные) ориентированным на интересы западнополесского этноса западным полешукам, западнополесскому языку, западнополесским традициям, художественному творчеству и в целом проблемам возрождения западнополесского этноса был крайне ограничен. Считанные выступления в средствах массовой информации, в первую очередь в Западном Полесье, отдельных лиц по некоторым, преимущественно этнокультурным проблемам западных полешуков и самодеятельных художественных коллективов положения не меняли, особенно если это сопоставить с тем вниманием, которое уделялось проблемам возрождения белорусского этноса, в том числе и в Западном Полесье.

Были лишь отдельные робкие, с оглядкой на Минск, проблески внимания некоторых представителей местной власти к сохранению и развитию культуры западных полешуков. А ведь западных полешуков в Беларуси лишь в 5-6 раз меньше, чем белорусов, а в Западном Полесье их подавляющее число. Практически не уделялось государством внимания сохранению и развитию языка, обычаев, уклада жизни, самосознания западнополесского этноса как его необходимых признаков на фоне активной поддержки и пропаганды белорусских языка, культуры, в том числе и среди западных полешуков. Не создавались необходимые условия для развития западнополесской культуры, искусства, художественной литературы на профессиональном уровне. Не было этнических музеев, театров. Государство не помогало изданию единственной в мире этнической западнополесской газеты, в то же время помогая изданию почти всех многочисленных белорусскоязычных газет. Белоруссизированной государственной властью не субсидировались подготовка и издание учебников, учебных пособий по западнополесским языку, культуре, истории.

На исследование проблем возрождения белорусского этноса и советская, и белорусизированная власть в период между концом 1991 г. и серединой 1994 г. выделяла средства, а на изучение проблем возрождения западнополесского этноса белорусизированная государственная власть не выделяла средства. Были лишь немногочисленные исследования особенностей и состояния языка и традиционной культуры западных полешуков, и то как языка и культуры белорусов. Но даже исследования состояния языка западных полешуков намного отставало от изучения языка белорусов. Так, были составлены такие полные словари белорусских говоров, как, например, многотомные "Туровский словарь", "Словарь белорусских говоров Северо-Западной Белоруссии и ее приграничья". В то же время не был составлен (и государством не субсидировалось составление) полный словарь говоров Западного Полесья. Учеными были опубликованы лишь отдельные словарные подборки, да был издан Брестским пединститутом весьма далекий от полноты, к тому же охватывающий не только Западное Полесье однотомный "Диалектный словарь Брестщины". А без такого полного словаря нормирование западнополесского языка затруднено. В таком предпочтении составления полных словарей говоров белорусского языка составлению полного словаря говоров западнополесского языка также проявилась дискриминация западных полешуков, отношение к их языку как к второсортному, не значимому для жизни западных полешуков Беларуси и для обогащения литературного белорусского языка. Хотя писатели-белорусы на словах относят западнополесский язык к диалекту белорусского, вряд ли кто из них приведет пример использования в белорусской художественной литературе, написанной на белорусском языке, в аутентичном (небеларусизированном) виде самобытных лексики, фразеологических оборотов говоров западнополесского языка. А это свидетельствует о том, что в действительности западнополесский язык не является для белорусских писателей органической частью их белорусских духовности и языка. В то же время писатели-белорусы активно используют в художественных произведениях в аутентичном виде говоры белорусского языка. Не исключено, что составление полного словаря говоров тормозится сознательно, чтобы затруднить развитие западнополесского языка посредством его нормирования.

При советской и белорусизированной власти конца 1991 -- середины 1994 гг. не было (и сейчас нет) ни одного исследовательского учреждения, которое специально занималось бы проблемами западнополесского этноса. В то же время на изучение проблем белорусского этноса, его культуры, языка, прошлого и др. были ориентированы многочисленные научные организации и учреждения (институты истории, языкознания, литературы АН Беларуси, Институт искусствоведения, этнографии и фольклора Академии наук, многочисленные кафедры белорусских языка и литературы и др. При нынешней дебелорусизированной масштабы исследования проблем белорусского этноса гораздо меньше, но и сейчас государство поддерживает их изучение. И совсем не поддерживалось (и неподдерживается) исследование проблем сохранения и разви¬тия западнополесских культуры, языка, в частности, проблемы нормирования этого языка, возрождения западнополесского этноса в целом. В 1992 г. предложение ряда ученых и Общественно-культурного объединения (ОКО) "Полісьсе" о целесообразности создания специального центра по комплексному изучению проблем западнополесского этноса было отвергнуто Отделением гуманитарных наук Академии Наук Беларуси. Более того, оно цинично, вразрез с идеалом ученого, потребовало, чтобы деятельностью ОКО "Полісьсе" занялись "компетентные" (читай -- КГБ и др. карательные государственные учреждения). Допускаю, КГБ своими тайными методами инициировал решение Отделения гуманитарных наук для того, чтобы получить формальный повод для пресечения процесса возрождения западнополесского этноса. Результаты даже единичных и весьма осторожных социологических исследований западных полешуков (даже без употребления самого этого названия), проведенных за счет государственных средств, фактически были закрыты для массового читателя.

Белорусизированной государственной властью осуществлялась бессовестная экономическая эксплуатация западнополесского народа в интересах развития белорусских культуры, языка, образования и др. С западных полешуков, как и с белорусов, взимались налоги на белорусские культуру, язык и т.д., но не выделялись средства на западнополесские культуру, язык, образование и т.п. В начале 1994 г. мне виделась как морально-патриотический долг по отношению к западнополесскому этносу активная поддержка этнически ориентированными западными полешуками путем голосования на выборах того кандидата в президенты Республики Беларусь и тех компетентных кандидатов в депутаты в Верховный и местные Советы, которые брали твердые обязательства отстаивать интересы западнополесского этноса, сохранения и развития его самобытности, учитывать интересы других народов Беларуси, обеспечивать целостность Беларуси и единение восточнославянских народов.
Аватара пользователя
palyashuk
 
Сообщения: 41
Зарегистрирован: Пн апр 23, 2012 10:39 am
Откуда: Palessie

Сообщение palyashuk » Вс июн 24, 2012 2:48 am

Збудінне, 1994, V. 1 -- 31, № 9 -- 10 (81-- 82 ).

В период между концом 1991 -- серединой 1994 гг. белорусизированной государственной властью Беларуси санкционировалось искаженное описание в учебниках, учебных пособиях, справочных материалах истории западных полешуков Беларуси, а именно, как истории белорусов с целью лишить западных полешуков памяти о собственных исторических корнях, о своей самобытной и необычайно богатой событиями истории. Ведь без исторической памяти нет народа. Этой же цели служило и создание белорусскими этнонационалами ложного представления о многоэтническом государстве Великое княжество Литовское (ВКЛ), в котором доминирующую роль занимали сперва литовские феодалы, а затем, после создания Речи Посполитой, польские и полонизированные феодалы, как только о белорусском или только о белорусско-литовском государстве, в котором в качестве доминирующего народа рассматривались предки нынешних белорусов. И это несмотря на то, что в ВКЛ с середины XIV ст. входило почти все Западное Полесье, за исключением Западной Волыни (Холмской Руси), которая во второй половине XIV ст. была захвачена Польшей, а также большая часть земель предков нынешних украинцев. Этой же цели служил и деформированный подход к изображению истории Червонной Руси. Героический и одновременно трагический период политической консолидации земель Червонной (Юго-западной) Руси (в том числе и части земель предков современных белорусов) объединенным федеративным западнополесским государством во главе с Владимиро-Волынским княжеством (последняя треть XII -- первая половина XIV ст.ст.), оказавшим огромное влияние на судьбы не только белорусов, но и всей Европы, весьма слабо был отражен (и сейчас тоже слабо отражен) в исследованиях, учебных пособиях и др. по истории Беларуси. При этом совершенно не упоминалась (и не упоминается) историческая роль формировавшегося западнополесского этноса в политическом объединении Юго-Западной Руси, которая была главной, определяющей. Не упоминалось (и не упоминается) также его существенное влияние на формирование белорусского этноса. Правдивое освещение истории западных полешуков, тесно переплетенной с историей белорусов, подорвало бы многие мифы радикальных белорусских этнонационалов об истории белорусов и Беларуси.

В годы белорусизированной власти в начале 90-х годов XX ст. продолжилось проведение в Западном Полесье антизападнополесской кадровой политики. Ключевые должности в системе административной власти, культуры, образования, средств массовой информации занимали либо лица хотя и западнополесского происхождения, но ориентированные на белорусизацию, либо лица не западнополесской национальности, в том числе и белорусы, доля которых в системе административной власти, культуры, образования, средств массовой информации была намного больше доли не западнополесского населения в составе населения Западного Полесья. Как первым, так и большинству последних были чужды интересы западнополесского народа, и материальные, и духовные. Им были безразличны как повышение материального жизненного уровня западных полешуков, так и развитие их самобытных культуры и языка. Иные из них активно проводили политику белорусизации (и даже скрытых украинизации, полонизации, русификации) западных полешуков. Немалая их часть предубежденно усматривала в возрождении западнополесского этноса угрозу для собственных интересов и поэтому всячески противилась, осознанно или полуосознанно, этому возрождению, чем, естественно настраивала против себя сознательных этнически ориентированных западных полешуков и осложняла межнациональные отношения в Западном Полесье.

В то же время в Западном Полесье были поставлены препоны для участия в системе власти лицам, сознательно ориентированным на интересы западнополесского этноса, а также ограничивалась возможность обеспечивать через это управление возрождение его культуры, создавать условия для повышения материального благосостояния западных полешуков.
В условиях массового проявления этнического пуризма (от лат. purus — чистый), представляющего собой стремление к абсолютно полной чистоте утверждения этнических интересов, отмеченные подозрения иноплеменников могут быть в чем-то небезосновательными. Этнический пуризм, частично родственный радикальному национализму — это неизбежный спутник становления или возрождения любого этноса. В определенной мере к таким пуристам относились Белорусский народный фронт, украинский Рух, русские пуристские этнические организации в России и др. Питательной почвой для этого пуризма является пренебрежение интересами коренного народа со стороны государственной власти и иноплеменников, доминирование иноплеменников над этим народом. Сильным средством для нейтрализации этнического пуризма является уважительное отношение представителей различных национальностей к интересам коренного этноса, на исторической территории которого они проживают. Это значит, что они должны вести себя максимально благопристойно, уважительно по отношению к коренному населению, его языку, обычаям, образу жизни, считаться с его интересами, быть готовыми добровольно поступаться своими привилегиями, если они их имели по отношению к коренному народу, не препятствовать возрождению и в целом развитию коренного этноса. Противоположный стиль поведения иноплеменников лишь катализирует, стимулирует этнический пуризм и оборачивается в конечном счете против них самих. Пока такой пуризм среди современных западных полешуков не наблюдался и сейчас не наблюдается, скорее проявлялась и проявляется противоположная тенденция -- самоуничижение западных полешуков перед иноплеменниками.

Дискриминации западных полешуков и их ассимиляции белорусским этносом служила ст. 17 закона "О гражданстве РБ", согласно которой "право на прибретение гражданства РБ имеют белорусы, а также лица, идентифицировавшие себя как белорусы, и их дети, родившиеся за пределами современной территории Беларуси". Такое же право западных полешуков как коренного народа Беларуси на приобретение гражданства не признано. Данное белорусизированное законодательство фактически было призвано побудить западных полешуков, проживавших вне Беларуси и желавших приобрести гражданство РБ, зачислять себя в белорусы. За рубежом постоянно проживало и проживает немало западных полешуков, не являвшихся и не являющихся гражданами Беларуси. Дискриминации и ассимиляции западных полешуков белорусским этносом служило и государственное решение принимать документы для поступления в высшие учебные заведения на тех же основаниях, что и от граждан РБ, только от проживающих за рубежом белорусов, что опять таки фактически было призвано побудить проживавших за рубежом западных полешуков причислять себя к белорусам. (Похожее решение принято в Украине и фактически было призвано побудить проживавших за ее пределами западных полешуков, являвшихся выходцами из Украины, причислять себя к украинцам).

Дискриминация западных полешуков при белорусизированной власти с конца 1991 г. по середину 1994 г. проявилась и в том, что единственному западнополесскому общественно-культурному объединению "Полісьсе", а также западнополесской газете "Збудінне" государственная власть отказывала в помощи, в том числе и финансовой, в то время как белорусские общественно-культурные объединения такую помощь получали. К слову сказать, как государственные, так и общественные организации Украины оказывали в начале 90-х годов XX ст. активную помощь в меру своих возможностей не только некоренному и укорененному украинскому населению, но и коренному западнополесскому населению Западного Полесья Беларуси, которое в Украине рассматривалось как украинское, если оно согласно было отождествлять себя с украинцами, в области развития украинских культуры, образования, просветительской деятельности, защиты других интересов, в том числе оказывала помощь украинским общественно-культурным объединениям в Западном Полесье. Если верить официальным представителям государственной власти Украины, по договоренности с государственными органами Беларуси различные министерства Украины оказывали помощь украинским образованию, культуре в Западном Полесье учебниками, подготовкой учителей, организацией летнего отдыха школьников, подготовкой руководителей украинских художественных коллективов, обеспечением их музыкальными инструментами, национальными костюмами, подпиской и розничной продажей украинских изданий газет, журналов, культурным обменом, поддержкой издания газеты Украинского общественно-культурного объединения Брестской области "Голос Берестийщины".

Поддержку от Украины могло бы получать и Общественно-культурное объединение 'Полісьсе", если бы оно согласилось рассматривать западных полешуков как украинцев, а себя -- как украинское общественно-культурное объединение, к чему его подталкивали не только проукраинские силы, но и некоторые белорусские политические функционеры. Часть западных полешуков отождествляла или согласна была отождествлять себя с украинцами. При значительной материальной помощи со стороны Украины, в том числе и гуманитарной, эта часть могла стать очень большой. Ведь этническое самосознание многих западных полешуков в данное время находилось на перепутье, в весьма неустойчивом состоянии этнического выбора -- рассматривать ли себя как отдельную западнополесскую национальность или отождествлять себя с украинцами, поляками, русскими, белорусами? И в этой ситуации меркантильные, мелочно корыстью соображения могли оказаться решающими. Что уж говорить про сильно духовно и организационно ослабленный западнополесский этнос, если даже такой очень устойчивый этнос как цыгане подвержен сильному этническому меркантилизму. Как жаловался живущий в Румынии цыганский король, подавляющее большинство проживающих в Румынии цыган из корыстных соображений зарегистрировало себя в качестве румын и немцев. Правда, при этом они все же сохраняют верность своему этносу, своим традициям, обычаям, языку. В начале 90-х годов XX ст. я не удивился бы, если бы кто-то из западных полешуков отнес себя к китайцам, пообещай им Китай за это помощь.

В начале 90- х годов XX ст. не было признано конституционно законное с точки зрения международных документов о правах человека право западных полешуков, в отличие от положения коренных меньшинств в других странах (России и др.) на административно-хозяйственное и культурное самоуправление на своей исторической этнической территории в границах Западного Полесья Беларуси. Следовательно, не было признано их право на создание единого для всего западнополесского народа в Западном Полесье Беларуси и ориентированного на его интересы централизованного внутреннего управления. Это значит, что не признано право западных полешуков на автономию в решении проблем, связанных с жизнедеятельностью именно их этноса, включая право на решение хозяйственных и культурно-языковых вопросов, вопросов миграционной, налоговой, образовательной политики и др. Тем самым западные полешуки были лишены возможности использовать природный, геополитический, человеческий, производственно-технический потенциал в интересах самого западнополесского народа, повышения его жизненного уровня, возрождения и развития его культуры. Такое положение западных полешуков сохраняется и сейчас.

Западным полешукам Беларуси как коренному меньшинству остается мечтать о многих из тех прав, которые имеют в настоящее время индейцы как коренное население в Канаде и США, аборигены Австралии. В частности, на Северной территории Австралии, приравненной фактически к штату, свыше трех десятилетий действует закон о правах аборигенов на землю. Если какое-то племя докажет, что на таком-то участке земли жили его предки, эта земля возвращается племени. При этом в качестве доказательств используются не только исторические документы, но и племенные сказки, предания. Правда, за свои права коренному населению этих стран приходится упорно бороться.

Если в каком либо многоэтническом по этническому составу населения государстве, в которым есть коренные народы, имеющие свою историческую территорию, государство построено по этническому признаку, т. е. власть в нем принадлежит не всем этническим общностям, а какому-либо одному этносу, который стремится ассимилировать лишенные власти коренные этнические общности, или вытеснить их со своей исторической территории, или вообще вытеснить их из государства, который игнорирует интересы лишенных власти коренных этнических общностей, который эксплуатирует их, использует их историческую территорию в своих интересах, заселяет их исторические территории людьми других национальностей, то такое государство и такая власть являются колониальными и оккупационными, а в роли колонизатора и оккупанта выступает обладающий властью этнос, преимущественно не простой народ, а его господствующие классы. В период белорусизированной государственной власти в Беларуси Западное Полесье Беларуси фактически было в этих государствах на положении оккупированной территории, несмотря на то, что эта власть не признает оккупацию как реальный факт. Интенсивную колониально-оккупационную политику проводили полонизированное польское государство и полонизированная власть Польши в отношении той части Западного Полесья, которое находилось в составе Польши. Следствием этой политики стало то, что к настоящему времени в этом Западном Полесье Польше осталось очень мало западных полешуков. Западные полешуки той части Западного Порлесья, которая находится в составе Украины, были сильно украинизированы задолго до распада СССР и появления суверенной Украины.

Согласно международным конвенциям, оккупационная власть должна придерживаться на оккупированных территориях определенных правил. В частности, согласно Женевской конвенции 1949 г. запрещается переселение граждан государства-оккупанта на захваченную территорию (т.е. запрещается колонизация территории). Белорусизированная государственная власть Беларуси между концом 1991 -- серединой 1994 гг. как фактическая оккупационная власть грубо нарушала эту конвенцию.

Из-за того, что белорусизированная государственная власть Беларуси содействовала массовому поселению в Западном Полесье даже не столько белорусов, сколько выходцев из зарубежных стран, особенно из Украины, положение дел не менялось, поскольку этот процесс шел под ее контролем. Игнорирование при том этнических интересов западных полешуков, непризнание самого этого этноса, его принудительная белорусизация с параллельным попустительством украинизации, его дискриминация также сродни оккупационной политике, хотя в истории человечества встречались и дальновидные оккупационные власти, делавшие ради своих колониалистских интересов определенные уступки этническим интересам оккупированных народов. Государственная же власть Беларуси даже коллаборационистов (от фр. collaboration -- сотрудничество, совместные действия) из западных полешуков готовила для более эффективного управления западными полешуками на условиях принятия ими белорусского обличья, что иные из западных полешуков охотно делали из меркантильных соображений. Отступники есть у любого народа.

Многочисленные законы Республики Беларусь, игнорировавшие интересы западных полешуков как коренного этноса и само его существование, закреплявшие приоритет белорусского этноса во всем государстве Беларусь, являлись фактическим юридическим закреплением этого государства как оккупационного по отношению к западным полешукам и противоречаили международным документам о правах человека. Это законы о национальных меньшинствах, о языках, о гражданстве и др. Они к тому же вступали в противоречие с тогдашней Конституцией РБ, формально декларировавшей равное отношение государства к интересам коренных этнических общностей Беларуси и мигрантов иных национальности, что также противоречило международным документам о правах человека, закрепляющим приоритетность некоторых необходимых для выживания этноса прав коренных этнических общностей на их исторической этнической территории. Для белорусов -- это территория до Западного Полесья, для западных полешуков -- это территория Западного Полесья.

Если при белорусизированной государственной власти лица, ответственные за определение национальной политики в Беларуси, думали, что действуют хитро, способствуя массовой колонизации Западного Полесья Беларуси не столько белорусами, сколько людьми других национальностей из зарубежья, тем самым как бы скрывая замысел предотвратить возрождение западнополесского этноса, то они ошибались. Они совершали очень глубокий просчет, который в перспективе при определенных обстоятельствах мог принести Беларуси большие беды. И дело не в возможности массовых межэтнических конфликтов самих по себе между коренным населением Западного Полесья и мигрантами, не в сужении жизненного пространства западных полешуков с помощью мигрантов. Была другая сторона миграционной проблемы, связанная с реальной опасностью украинизации Западного Полесья Беларуси, западнополесского этноса с помощью многочисленных мигрантов из Украины, компактно заселявших с одобрения белорусизированной государственной власти Беларуси ее часть Западного Полесья.
Аватара пользователя
palyashuk
 
Сообщения: 41
Зарегистрирован: Пн апр 23, 2012 10:39 am
Откуда: Palessie

Сообщение palyashuk » Вс июн 24, 2012 2:49 am

Збудінне, 1994, VI. 1 -- 30, № 11 -- 12 (83-- 84 ).

Поощрение, а в ряде случаев просто попустительство белорусизированной государственной властью Беларуси между концом 1991 – серединой 1994 гг. заселения, к тому же компактного, Западного Полесья Беларуси, граничащего с Украиной, украинцами укрепляет в нем позиции Украины, способствует его украинизации, а следовательно, его скрытой украинской колонизации. К тому же это происходило в условиях, когда руководящая и интеллектуальная элита Украины, сознательные украинцы рассматривали западных полешуков Беларуси как украинцев, но "нуждающихся в улучшении", а Украину -- как их мать и стремились привить западным полешукам украинское самосознание, проукраинскую ориентацию, колонизировать Западное Полесье Беларуси с помощью украинцев посредством стимулирования их переселения в него из "метрополии" Украины и привязать Западное Полесье Беларуси к Украине, а в перспективе, при удачном стечении обстоятельств, возможно, присоединить его к ней или, на худой конец, создать в нем ориентированную на Украину Украинскую автономную республику, опираясь на проживающих в Западном Полесье украинцев и украинизированных западных полешуков. Иммигрантами из Украины в Западное Полесье Беларуси преимущественно являются украинизированные Западные полешуки из западного Полесья Украины.

Я допускал, что в рамках стратегии украинизации Западного Полесья Беларуси возможны в будущем, в случае укрепления украинизированной государственной власти в многоэтнической Украине, попытки масштабной и глубокой экономической интеграции Западного Полесья Беларуси с украинской экономикой {первоначально без демонстративных попыток изменить его политический статус) в направлении на интересы Украины. Это и широкое проникновение украинского капитала в Западное Полесье Беларуси, а также укрепление капитала проживающих здесь украинцев и проукраинских западных полешуков, в том числе создание привязанных к экономике Украины украинских и совместных предприятий с возможным привлечением для работы в них также украинцев; это и создание различных совместных экономических зон, например, Западного Полесья Беларуси и граничащих с ним территорий Украины. В первой половине 1994 г. я не исключал также возможность того, что схожим образом при определенных обстоятельствах могла действовать и Польша.

Идеи о создании таких совместных международных экономических зон уже выдвигались в начале 90-х годов XX ст., в частности, идея об образовании на основе Люблинского и Бяльско-Подляского воеводств Польши, Волынской области Украины и Брестской области Беларуси единого экономического пространства "Еврорегион Буг". Мне идея показалась интересной и весьма выгодной для объединения всего окрепшего западнополесского этноса, однакона тот момент, при сильной ослабленности западнополесского этноса в Беларуси и отсутствии действенных механизмов защиты его интересов, при сильной украинизации западных полешуков в Украине и при сильной полонизации их в Польше создание подобных единых международных экономических зон с участием Западного Полесья Беларуси могло, по моему тогдашнему мнению, способствовать его украинизации и полонизации, а следовательно, привилегированному положению в нем украинцев и поляков и привязке его к Украине и Польше.

Мне тогда виделось, что при активном проведении Украиной своих интересов в Западном Полесье Беларуси в условиях антизападнополесской политики белорусизированной государственной власти Беларуси, ее неспособности энергично отстаивать суверенитет Беларуси, ослабленности западнополесского этноса и его неумения защищать свои коренные интересы могло быть создано экономическое доминирование украинцев, Украины и ее интересов в Западном Полесье Беларуси, которое привело бы к их политическому доминированию здесь и с неизбежностью потребовало бы политического присутствия в нем Украины. Украинизация Западного Полесья Беларуси (даже без отторжения его от Беларуси), как я думал, позволила бы Украине при определенных обстоятельствах использовать данный фактор в качестве мощного инструмента для давления на Беларусь, подчинения своим экономическим и политическим интересам. Я думал также, что для радикальных украинских этноцентристов, которых в Украине, особенно Западной, было тогда немало, украинизация Западного Полесья Беларуси (под флагом объединения украинских этнических земель) и вытеснение оттуда части западных полешуков, в первую очередь не поддающихся украинизации, а также белорусизированных, полонизированных и русифицированных, заселение его 'настоящими украинцами", превращение западных полешуков во второсортных украинцев, не смеющих претендовать на решающие позиции в жизни Западного Полесья Беларуси, жесткая дискриминация не желающих украинизироваться западных полешуков, создание привилегированного положения в нем "настоящих украинцев" и т. п. могли стать расширением жизненного пространства украинцев за счет него.

Я предполагал в начале 90-х годовXX ст, что сильно украинизированная государственная власть Украины осуществляла в это время украинизацию Западного Полесья Беларуси относительно осторожно, осмотрительно, чтобы не дать сильного повода для упрека ее во вмешательство во внутренние дела Беларуси. Официально, в государственных документах она пока старалась не заявлять, что западные полешуки Беларуси -- это украинцы. Но она официально и не опровергала господствовавшее в Украине мнение, что западные полешуки Беларуси -- это украинцы. Однако свою политику в отношении Западного Полесья Беларуси она строила в соответствии с последним мнением. Это выглядело как ставка на тихую, ползучую украинизацию Западного Полесья Беларуси, состоявшая из скрытого побуждения с помощью различных средств миграции украинцев в Западное Полесье Беларуси, особенно украинизированных западных полешуков с Западного Полесья Украины, это согласованные с государственной властью Беларуси мероприятия по пропаганде и развитию в нем украинских культуры, языка, образования, самосознания, это побуждение западных полешуков к учебе на льготных условиях в Украине с последующим их возвращением в Западное Полесье Беларуси (в расчете на осуществление ими здесь проукраинской миссионерской деятельности в роли учителей, культработников и т.п.) и др. При этом между государственными властями Украины и Беларуси не был оговорен (намеренно или по недосмотру) запрет на вмешательство Украины (прямое или через поддерживаемые государственной властью Украины украинские организации в Западном Полесье Беларуси) в этническую жизнь западных полешуков, на их украинизацию. Это давало возможность украинизированной государственной власти Украины при опоре на украинские организации в Западном Полесье Беларуси узаконение проводить здесь мероприятия по склонению западных полешуков на проукраинские позиции, на принятие ими украинскости, на предотвращение возрождения западнополесского этноса и затруднение деятельности движения за это возрождение.

Радикальные же общественные украинские этноцентристские организации в Украине в начале 90-х годов XX ст. в своей политике в отношении Западного Полесья Беларуси исходили из установки, что коренное население Западного Полесья Беларуси (западные полешуки) - это украинцы, что часть Брестской области (в ней ведь есть и белорусские этнические территории) сплошь заселена украинцами, открыто заявляли об этом и ориентировались, в зависимости от степени их радикализма, на открытую и решительную украинизации западных полешуков и Западного Полесья Беларуси. Такой политической установки тогда придерживались, пожалуй, и украинский Рух, и Конгресс украинских националистов (КНУ), и Украинская национальная ассамблея (УНА) со своей дружиной Украинской национальной самообороны (УНСО), и др. Характерной в этом плане была высказанная лидером Украинской национальной ассамблеи Д. Корчинским мысль, что в Беларуси западных полешуков (по его терминологии — украинцев) "упорно считают белорусами, даже слышны угрозы в адрес украинских организаций Брестчины со стороны КГБ... Украина должна наконец стать полноценным государством и решать свои проблемы на чужой территории..." Возможно, украинский Рух был менее радикален в отношении форм и методов украинизации Западного Полесья Беларуси, чем УНА, однако для осуществления возрождения западнополесского этноса любые способы его украинизации несли опасность.

В начале 90-х годов XX ст. некоторые украинские радикальные этноцентристы вынашивали замыслы о присоединении при удобном случае к Украинце Западного Полесья Беларуси как якобы исконной украинской этнической территории, или по меньшей мере, на создание в Западном Полесье Беларуси Украинской автономной республики. В качестве одного из исторических оснований они использовали тот факт, что в 1918 г. Германия, оккупировавшая часть территории нынешных Беларуси и Украины, в том числе и Западное Полесье, передала Западное Полесье нынешней Беларуси молодой Украинской народной республике, т.е. что в составе Украины оно было раньше, чем в составе Беларуси. Возможно, отчасти на этом основании лидер украинского Руха В. Черновил, относивший Западное Полесье Беларуси к украинской этнической территории, считал, что передача его советской властью Беларуси, а не Украине, была необоснованной.

Я полагал, что сотни радикальных украинских боевиков на территории Западного Полесья Беларуси было достаточно, чтобы надолго превратить жизнь западных полешуков в кошмар. При этом важно иметь в виду, что в Украине в начале 90-х годов XX ст. были радикальные националистические организации, имевшие многочисленные военизированные формирования рассчитанные на применение силы, в том числе и боевой (например, УНА -- УНСО). и создававшие свои вооруженные отделения за пределами Украины (Приднестровье и др.) в местах компактного проживания украинцев. Этим боевикам будто бы только на территории Украины не положено было иметь оружия. Многие из их членов прошли боевую выучку в зонах вооруженных конфликтов, не боевую бойцовскую практику в Крыму и в др. местах. В то время никто не мог дать гарантию, такие отделения не были бы созданы в Западном Полесье Беларуси. К тому же проводники украинизации Западного Полесья Беларуси могли найти широкую опорную базу не только в среде украинских мигрантов, например, на Кобринщине, но и среди части западных полешуков, ориентированных на Украину и причисляющих себя к украинцам. Среди таких западных полешуков были и те, кто ранее участвовал в украинском национальном движении в Западном Полесье Беларуси, в том числе в составе таких организаций, как "Просвіга", "Украинская повстанческая армия" Т.Бульбы, "Организация украинских националистов" (ОУН) и ее военное крыло — "Украинская повстанческая армия" (УПА).

В то время иные из украинизированных западных полешуков Беларуси, а также собственно украинцы, обладавшие рычагами власти в Западном Полесье Беларуси, скрыто, а то и не очень содействовали его украинизации, в том числе и путем привлечения в Западное Полесье Беларуси украинских мигрантов под видом нехватки рабочей силы, несмотря на то, что такую же рабочую силу можно было найти и в самой Беларуси, в том числе и среди переселенцев из зоны Чернобыльской катастрофы. Белорусизированная государственная власть, строившая свои отношения с другими государствами стоя на коленах, готова была откупиться от возможного недовольства украинизировнной власти Украины Беларусью сдачей ей Западного Полесья Беларуси, западных полешуков в сферу ее влияния, а заодно руками украинцев "полностью и окончательно решить западнополесскую проблему" путем принудительного превращения не поддающихся белорусизации западных полешуков в украинцев. Я тогда удивлялся, почему при такой отступнической позиции государственной власти Беларуси по отношению к западным полешукам Беларуси радикальные украинские националисты не проявили гораздо большую настойчивость в проведении украинизации западных полешуков и не выдвинули государственному руководству Беларуси твердое требование о запрете западнополесского "Полісься". Со стороны государственной власти Беларуси они вряд ли встретили бы упорное сопротивление. Да и общественные белорусские националистические организации (БНФ и др.) также не оказывали тогда сопротивления украинизации Западного Полесья Беларуси. Более того, белорусизированная государственная власть Беларуси и националистические белорусские организации, препятствуя возрождению западнополесского этноса как самобытного этноса (национальност), затрудняя деятельность Общественно-культурного объединения "Полісьсе" и препятствуя созданию других организаций по содействию этому возрождению, тем самым расчищали путь для украинизации западных полешуков, поскольку по ряду существенных особенностей они больше сходные с украинцами, чем с белорусами и легче поддаются украинизации, чем белорусизации. "Полісьсе" было тогда единственной организацией в Западном Полесье и в Беларуси в целом, которая последовательно противодействовала украинизации Западного Полесья Беларуси. Однако возможности ее были весьма ограничены и, как мне виделось, исподтишка регулировались КГБ, который, полагаю, способствовал ослаблению «Полісься» и движения за возрождение западнополесского этноса в целом, как исходя из собственных установок, так и по требованию белорусизированной государственной власти Беларуси и радикальных белорусских националистов, а после установления в середине 1994 г., после выборов первого президента, дебелорусизированной государственной власти КГБ скрытно вообще прервал процесс возрождения западных полешуков.
Аватара пользователя
palyashuk
 
Сообщения: 41
Зарегистрирован: Пн апр 23, 2012 10:39 am
Откуда: Palessie

Сообщение palyashuk » Вс июн 24, 2012 2:49 am

Збудінне, 1994, VI. 1 -- 30, № 11 -- 12 (83-- 84 ).


Полагаю, белорусские радикальные националисты пытались использовать для противодействия западнополесскому возрождению даже международные организации, в частности, "Фонд Сороса -- Беларусь", который формально ориентировался на трансформацию гуманитарного образования в Беларуси. Не исключено, что КГБ через своих тайных агентов, сотрудничавших с действовавшими в Беларуси международными организациями, в т. ч. с «Фондом Сороса», тоже противодействовал западнополесскому возрождению с помощью этих организаций. Я представил в 1994 г. на объявленный Фондом конкурс учебных пособий проект краткого исторического очерка "Западные полешуки", разработанного на основе статьи "Западные полешуки: их путь во всемирной истории," который было невозможно издать с помощью государственной власти Беларуси, в расчете на обещанное Фондом содействие публикации учебных пособий.

Это была попытка создать первое в мире учебное пособие по истории западных полешуков. Фонд же декларировал намерение содействовать подготовке альтернативных и нетрадиционных учебных пособий. Однако американское руководство Фонда отказалось содействовать подготовке данного пособия в соответствии с рекомендациями выступавших в качестве экспертов, консультантов белорусских радикальных националистов (или прикидывавшихся по определенным соображениям таковыми), не признававших западных полешуков как отдельную этническую общность.

Возможно, такая позиция Фонда была обусловлена слабой ориентированностью его американского руководства в ситуации в Беларуси, в силу чего оно предпочло пойти на поводу у белорусских националистических советников и, возможно, тайных агентов КГБ, под прикрытием сотрудничавших с Фондом. Однако не исключено и то, что Фонд наряду с помощью в реформировании образования в Беларуси преследовал и политическую выгоду, связанную с сознательной ставкой на белорусских радикальных националистов и их идеи, для достижения которой заявленные Фондом стремление содействовать поиску истины и построению "открытого и демократического общества" выступали не столько целью, сколько одним из политических инструментов, от которого можно отказаться, если он затрудняет достижение политической выгоды. О каком поиске истины, о каком содействии Фондом построению открытого и демократического общества в Беларуси можно было говорить, если Фонд, дискриминируя западных полешуков, "закрывал" совместно с радикальными белорусскими националистами проблему возрождения западнополесского этноса, поддерживая и усиливая тем самым яростную борьбу последних против западнополесскости.

Объективно получалось, что использование Фондом идеалов истины, открытого общества, демократии отчасти было пропагандистской уловкой, призванной скрыть узкоутилитарные политические цели. К тому же предпочтение по политическим соображениям одних научных позиций (позиции белорусского этноцентризма) другим научным позициям (западиополесской) вместо политически беспристрастного отношения к научному поиску, считающемуся со всеми научными точками зрения, было фактическим политическим вмешательством во внутренние дела и Беларуси в целом, и западнополесского народа, и белорусского народа, причем вмешательством на стороне одной из политических сил.

Я писал, что Запад во второй половине сороковых -- начале пятидесятых годов XX ст. совершил стратегическую ошибку, принесшую огромные беды западиополесскому народу, поддержав вооруженную агрессию радикальных украинских националистов-оккупантов (ОУН-УПА) в Западном Полесье Беларуси, огнем и мечом, с необычайными жестокостями осуществлявших его кровавую украинизацию, имея целью создать независимую Великую (Соборную) Украину, в которую входило бы и Западное Полесье Беларуси. Думается, в архивах разведок и не только разведок США, Великобритании и др. западных стран за названные годы содержится богатейшая информация о Западном Полесье Беларуси, а также Украины, Польши и о его коренном народе. Я отмечал также, что в начале 90-х годов XX ст. Запад вновь совершил стратегическую ошибку, поддержав белорусских радикальных националистов в их ожесточенной борьбе против западнополесского возрождения, тем самым косвенно играя на руку украинским радикальным националистам, также отвергавшим право западнополесского народа на свою самобытность. При таком негативном отношении к западным полешукам трудно было рассчитывать на понимание этнически сознательными западными полешуками возможных геополитических интересов Запада в стратегически важном для Европы Западном Полесье Беларуси.

Украинское этническое движение в Западном Полесье Беларуси было сильнее (если учитывать все его формы) движения за возрождение западнополесского этноса. Оно постоянно усиливалось, ему оказывалась все увеличивающаяся поддержка со стороны Украины, ее государственных и негосударственных организаций, государственной властью Беларуси и руководством радикальных этнических белорусских организаций создавались условия наибольшего благоприятствования его деятельности в Западном Полесье Беларуси. Показательный факт -- для украинских мигрантов открывали в Западном Полесье Беларуси украинские школьные классы, а коренному населению -- западным полешукам государственная власть не создавала необходимых условий для осуществления изучения западнополесского языка. Что касается тогдашних публичных жалоб руководства некоторых этнических украинских организаций в Беларуси на то, что КГБ Беларуси им пытался помешать их деятельности в Западном Полесье среди западных полешуков (по их терминологии — украинцев), то, весьма возможно, он отслеживал их деятельность как с помощью легальных средств (изучением публикаций, посещением собраний, митингов и т. д.), так и нелегальных (оперативных и с помощью агентуры).

Может быть, КГБ даже робко пытался тайными средствами в чем-то сдержать деятельность данных организаций, руководствуясь скорее не четко сформулированными интересами Беларуси, которые даже высшей белорусизированной государственной властью, видится, не были уяснены, а выработанным многими десятилетиями почти что инстинктивным подозрением ко всему, что отклоняется от его представлений о норме безопасности государства. Однако, как виделось, при белорусизированной государственной власти на усилении украинизации Западного Полесья Беларуси это не сказывалось отрицательно. Возможно, ни Верховный Совет, ни правительство Беларуси не поддерживали позицию КГБ в отношении Западного Полесья Беларуси (если эта позиция была такой, какой ее видели украинские этнические организации).

Виделось, поэтому сознательным западным полешукам не оставалось ничего другого в противодействии украинизации Западного Полесья Беларуси, как полагаться на свои силы, в том числе и путем внедрения своих людей в украинские этнические организации не только с замыслом обогатиться их опытом отстаивания этнических интересов, но и с целью выявления у них намерений, направленных против интересов западных полешуков, и срыва их реализации, дезорганизации действующих против западных полешуков украинских объединений и т п. Украинские этнические организации были очень уязвимые с точки зрения возможностей внедрения в них западных полешуков. Поскольку они объявили западных полешуков Беларуси украинцами, то почти всякий западный полешук мог перед этими организациями формально объявить себя украинцем, изъявить желание вступить в них и это не вызвало бы у данных организаций подозрений. Схожей возможностью обладали западные полешуки для внедрения в белорусские радикальные этнические организации с целью противодействия им в нанесении вреда интересам западных полешуков и западнополесского этнического возрождения, поскольку радикальные белорусские этноцентристы рассматривали западных полешуков Беларуси как белорусов.

Продолжение следует


Автор Антонюк Георгий Александрович, доктор философских наук, профессор (Беларусь, Минск).

Адрес форума «ФОРУМ АНТОНЮК. ВМЕСТЕ СОЗДАЕМ ЛИЧНОЕ МИРОПОНИМАНИЕ»: http://demiurgos.communityhost.ru./

При использовании помещенных на данном форуме материалов ссылка на его адрес http://demiurgos.communityhost.ru/ обязательна.
Аватара пользователя
palyashuk
 
Сообщения: 41
Зарегистрирован: Пн апр 23, 2012 10:39 am
Откуда: Palessie

Сообщение альберт » Вс июн 24, 2012 7:41 pm

palyashuk писал(а):Збудінне, 1994, IV.1 -- 30, №№ 7 -- 8 (79 – 80 ).

При белорусизированной государственной власти в период времени между концом 1991 г. и серединой 1994 г. колонизаторски интенсивно заселялась этническая территория западных полешуков переселенцами (мигрантами) иных национальностей, в том числе и из зарубежных стран (и это при растущей тогда безработице в Западном Полесье) с целью размывания западнополесского народа, его языка, традиций, самосознания, ограничения его исторического жизненного пространства и даже вытеснения из Западного Полесья. Но если советская власть стремилась к стиранию этнических различий, то белорусизированная власть это делала ради стирания этнических особенностей только западных полешуков, растворения (ассимиляции) их в белорусском этносе или в других народах. Причем многие из мигрантов --- это малоквалифицированная рабочая сила, отнюдь не укреплявшая интеллектуальный и производительный потенциал населения Западного Полесья.

В условиях интенсивного расширения межнациональных связей, интеграции экономик, международного движения рабочей силы не обойтись как без эмиграции западных полешуков из Западного Полесья Беларуси, так и без миграции в него иноплеменников. Этого требует развитие и производства, и науки, и культуры, и др., для которых не всегда найдутся необходимые специалисты в Западном Полесье. К тому же высококвалифицированные, высокообразованные и молодые иноплеменники способны оживить "кровь", взбодрить народный дух, стимулировать развитие производства, науки, культуры западнополесского народа, как это, например, сделали специалисты-иноземцы в России при Петре I и позже. Однако они могли это эффективно делать, когда не чурались этнических достижений русского народа, а опирались на них. При таком этносе, каким является западнополесский, численность мигрантов не должна быть слишком большой, чтобы не ассимилировать коренное население и не ущемить его права как коренного народа, не превратить его в беженцев на своей земле.

Белорусизированная государственная власть даже не считала нужным проводить работу по мягкой адаптации мигрантов в западнополесской среде на основе учета интересов коренного (и укорененного) населения, их обычаев, традиций, образа жизни, психологии и др., по своевременному предотвращению и разрешению межэтнических напряженностей и конфликтов, что способствовало бы оптимизации межэтнических отношений. Ни на одном из уровней государственной власти не отработан механизм быстрого зондирования и разумного разрешения межнациональных напряженностей и конфликтов на основе полного, без всякого изъятия учета прав коренных этнических меньшинств, в том числе прав западных полешуков. Отсутствовала и отсутствует защита этнических интересов коренного (и укорененного) населения Западного Полесья, западнополесского этноса как исторического явления. Самим западным полешукам нужно поучиться у литовцев, как защищать свои права коренного народа на своей исторической Родине, отсекая, конечно, возможные переборы. У литовцев немыслимы такие безобразия в отношении них на их исторической Родине со стороны мигрантов, какие позволяют мигрантам в отношении себя на своей исторической Родине западные полешуки.

Видится, западным полешукам целесообразно требовать создания жестко увязанной с интересами выживания западнополесского этноса как коренного народа научно обоснованной системы регулирования миграции в Западное Полесье иноплеменников из зарубежных стран, чтобы эта миграция не ущемляла существенные интересы его выживания, относящиеся в закрепленных в международных документах о правах человека, в данном случае о правах коренных народов как их составной части, к числу приоритетных на его этнической территории, например, путем уменьшения потока мигрантов с учетом конкретных условий, оказания предпочтения высококвалифицированным работникам, лицам с высоким уровнем образования, в первую очередь, находящимся в расцвете сил, и т. д. Что касается белорусов, то они довольно неохотно селятся в более или менее этнически однородной западнополесской среде, кроме тех лиц, чей общественный статус подымает их над западнополесской средой, дистанцирует от них, ставит в особое положение (руководящие работники, учителя и т. п.). Создавать же высокосплоченные, основанные на солидарности, взаимоподдержке, взаимозащите колонии (общины) среди иноплеменников, в отличие от армян, евреев, немцев и т.д., белорусы, как правило, неспособны. Несомненно, Западное Полесье не может из гуманитарных соображений устраниться от предоставления условий для жизни людям, пострадавшим от катастроф (Чернобыльская и др.), нуждающимся в политическом убежище.

Сейчас практически отсутствует такое регулирование. Для эффективного обеспечения интересов западнополесского этноса как коренного народа в Западном Полесье нужны специальных законодательные и основанные на законе административные меры. Сейчас их нет. Например, не принят закон о защите коренных и укорененных этнических меньшинств, и в частности, о защите интересов западных полешуков как коренного этнического меньшинства в Беларуси. В Конвенции о коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни в независимых странах, принятой 7 июня 1989 года Международной организацией труда, записано: "За соответствующими народами признаются права собственности и владения на земли, которые они традиционно занимают. Кроме того, в случае необходимости применяются меры для гарантирования этим народам прав пользования землями, которые заняты не только ими, но к которым у них есть традиционный доступ для осуществления их жизненно необходимой и традиционной деятельности". 13 сентября 2007 г. принята Декларация ООН о правах коренных народов, в ст.5 которой записано, что «коренные народы имеют право сохранять и укреплять свои собственные политические, правовые, экономические, социальные и культурные институты, сохраняя при этом свое право, если они того желают, на полное участие в политической, экономической, социальной и культурной жизни государства». Положения этой Конвенции и этой Декларации не отражены в законодательстве Республики Беларусь.

Нередко мигрантам в Западном Полесье создаются привилегии по сравнении с коренным населением. Ученые отмечают, что относительно быстрое появление в этнически однородной среде около 15 процентов мигрантов иной национальности создает крайне острую, взрывоопасную межэтническую конфликтную ситуацию. Только в 1992 г. в Брестской области (население около 1,5 млн. человек), две трети которого составляли западные полешуки, проживавшие на своей этнической территории (остальная треть -- в основном белорусы, проживавшие преимущественно на своей этнической территории), было прописано свыше 50 тыс. человек мигрантов, то есть близко к 4%. Это очень высокий процент для одного года. Из них 10 тыс. человек из России, 3,7 тыс. — из Украины, 1,8 тыс. -- из более дальнего зарубежья, причем значительная их часть – не западные полешуки. Подобная тенденция имела место и в 1993 году. По существу в период мехжду концом 1991 г. – серединой 1994 г белорусизированная власть проводила курс на то, чтобы сделать Западное Полесье этнически как можно более пестрым и превратить западных полешуков в меньшинство на своей этнической территории, к тому же лишенное компактного проживания, разбросанное среди других этнических групп (каковым оно является в Польше), находящиеся в положении второсортных жителей и не способное к возрождению своей этнической самобытности. Подобная политика проводилась коммунистической властью в бывшем СССР в отношении Латвии, Эстонии. Заложниками же ее оказались простые люди и межнациональный мир.

Великодержавное националистическое, великоэтническое отношение белорусизированной власти Беларуси в начале 90-х годов XX ст. к западным полешукам стимулировало такое же великоэтническое отношение к ним со стороны многих мигрантов в Западном Полесье, причем даже не столько белорусов (простые белорусы в Западном Полесье в большинстве своем довольно лояльно относятся к этническим интересам западных полешуков, чего не скажешь о значительной части белорусской интеллигенции, белорусских представителей власти), сколько лиц иных национальностей, где-то даже пытающихся завоевать этим отношением к западным полешукам лояльность к себе со стороны белорусов и белорусизированной государственной власти. Уже имели место случаи убийства, покушения на убийство, избиения, захвата земли местных жителей мигрантами, вытеснения их с работы, угроз мигрантов в их адрес, оскорбительного отношения к обычаям, традициям, языку западных полешуков, ущемления других их прав и интересов. Многим памятны события 1993 года в Бресте вокруг лиц так называемой "кавказской национальности", связанные с их отвратительно-пренебрежительным отношением к местному населению, в том числе с убийством одним из них школьницы, вызвавшим массовый гневный протест против них жителей Бреста с требованием их выселения. Многие жители Давыд-Городка были недовольны также пренебрежительным отношением к их обычаям, интересам, правам быстро росшей общины цыган, криминализацией частью цыган города, включая распространение наркотиков. Имелись также случаи, например, на Кобринщине, грубого, даже преступного отношения к правам, включая право на жизнь, и интересам коренных жителей Западного Полесья украинских мигрантов. Это стиль поведения оккупантов, возможный потому, что сама белорусизированная власть относилась к этническим интересам западных полешуков пренебрежительно, не хотела защищать их этнические права, а сами они свои права защищать не умели и не умеют. Нередко пренебрежительное отношение мигрантов незападнополесской национальности к интересам коренных жителей Западного Полесья провоцировалось и даже организовывалось местными властями, которые были заинтересованы в укреплении своего положения посредством придавленности коренного населения, внесения раскола и борьбы среди подвластного населения. Среди таких носителей власти можно было найти межрайпрокурора, районного судью, председателя райисполкома, председателя сельсовета, сельского депутата, председателя колхоза и др. Очень вредная была власть.

Белорусизированной государственной властью Беларуси проводилась по существу информационная блокада по отношению к этнически проблемам западных полешуков. В Западном Полесье был создан лишь белорусский канал телевидения, в отличие от нескольких каналов в других регионах Беларуси, вещание на котором велось по преимуществу на белорусском языке (и частично на русском) и было посвящено главным образом проблемам белорусов. Доступ на радио и телевидение, в контролируемые государственной властью газеты, особенно общереспубликанские, и в другие печатные издания (в том числе и в научные) ориентированным на интересы западнополесского этноса западным полешукам, западнополесскому языку, западнополесским традициям, художественному творчеству и в целом проблемам возрождения западнополесского этноса был крайне ограничен. Считанные выступления в средствах массовой информации, в первую очередь в Западном Полесье, отдельных лиц по некоторым, преимущественно этнокультурным проблемам западных полешуков и самодеятельных художественных коллективов положения не меняли, особенно если это сопоставить с тем вниманием, которое уделялось проблемам возрождения белорусского этноса, в том числе и в Западном Полесье.

Были лишь отдельные робкие, с оглядкой на Минск, проблески внимания некоторых представителей местной власти к сохранению и развитию культуры западных полешуков. А ведь западных полешуков в Беларуси лишь в 5-6 раз меньше, чем белорусов, а в Западном Полесье их подавляющее число. Практически не уделялось государством внимания сохранению и развитию языка, обычаев, уклада жизни, самосознания западнополесского этноса как его необходимых признаков на фоне активной поддержки и пропаганды белорусских языка, культуры, в том числе и среди западных полешуков. Не создавались необходимые условия для развития западнополесской культуры, искусства, художественной литературы на профессиональном уровне. Не было этнических музеев, театров. Государство не помогало изданию единственной в мире этнической западнополесской газеты, в то же время помогая изданию почти всех многочисленных белорусскоязычных газет. Белоруссизированной государственной властью не субсидировались подготовка и издание учебников, учебных пособий по западнополесским языку, культуре, истории.

На исследование проблем возрождения белорусского этноса и советская, и белорусизированная власть в период между концом 1991 г. и серединой 1994 г. выделяла средства, а на изучение проблем возрождения западнополесского этноса белорусизированная государственная власть не выделяла средства. Были лишь немногочисленные исследования особенностей и состояния языка и традиционной культуры западных полешуков, и то как языка и культуры белорусов. Но даже исследования состояния языка западных полешуков намного отставало от изучения языка белорусов. Так, были составлены такие полные словари белорусских говоров, как, например, многотомные "Туровский словарь", "Словарь белорусских говоров Северо-Западной Белоруссии и ее приграничья". В то же время не был составлен (и государством не субсидировалось составление) полный словарь говоров Западного Полесья. Учеными были опубликованы лишь отдельные словарные подборки, да был издан Брестским пединститутом весьма далекий от полноты, к тому же охватывающий не только Западное Полесье однотомный "Диалектный словарь Брестщины". А без такого полного словаря нормирование западнополесского языка затруднено. В таком предпочтении составления полных словарей говоров белорусского языка составлению полного словаря говоров западнополесского языка также проявилась дискриминация западных полешуков, отношение к их языку как к второсортному, не значимому для жизни западных полешуков Беларуси и для обогащения литературного белорусского языка. Хотя писатели-белорусы на словах относят западнополесский язык к диалекту белорусского, вряд ли кто из них приведет пример использования в белорусской художественной литературе, написанной на белорусском языке, в аутентичном (небеларусизированном) виде самобытных лексики, фразеологических оборотов говоров западнополесского языка. А это свидетельствует о том, что в действительности западнополесский язык не является для белорусских писателей органической частью их белорусских духовности и языка. В то же время писатели-белорусы активно используют в художественных произведениях в аутентичном виде говоры белорусского языка. Не исключено, что составление полного словаря говоров тормозится сознательно, чтобы затруднить развитие западнополесского языка посредством его нормирования.

При советской и белорусизированной власти конца 1991 -- середины 1994 гг. не было (и сейчас нет) ни одного исследовательского учреждения, которое специально занималось бы проблемами западнополесского этноса. В то же время на изучение проблем белорусского этноса, его культуры, языка, прошлого и др. были ориентированы многочисленные научные организации и учреждения (институты истории, языкознания, литературы АН Беларуси, Институт искусствоведения, этнографии и фольклора Академии наук, многочисленные кафедры белорусских языка и литературы и др. При нынешней дебелорусизированной масштабы исследования проблем белорусского этноса гораздо меньше, но и сейчас государство поддерживает их изучение. И совсем не поддерживалось (и неподдерживается) исследование проблем сохранения и разви¬тия западнополесских культуры, языка, в частности, проблемы нормирования этого языка, возрождения западнополесского этноса в целом. В 1992 г. предложение ряда ученых и Общественно-культурного объединения (ОКО) "Полісьсе" о целесообразности создания специального центра по комплексному изучению проблем западнополесского этноса было отвергнуто Отделением гуманитарных наук Академии Наук Беларуси. Более того, оно цинично, вразрез с идеалом ученого, потребовало, чтобы деятельностью ОКО "Полісьсе" занялись "компетентные" (читай -- КГБ и др. карательные государственные учреждения). Допускаю, КГБ своими тайными методами инициировал решение Отделения гуманитарных наук для того, чтобы получить формальный повод для пресечения процесса возрождения западнополесского этноса. Результаты даже единичных и весьма осторожных социологических исследований западных полешуков (даже без употребления самого этого названия), проведенных за счет государственных средств, фактически были закрыты для массового читателя.

Белорусизированной государственной властью осуществлялась бессовестная экономическая эксплуатация западнополесского народа в интересах развития белорусских культуры, языка, образования и др. С западных полешуков, как и с белорусов, взимались налоги на белорусские культуру, язык и т.д., но не выделялись средства на западнополесские культуру, язык, образование и т.п. В начале 1994 г. мне виделась как морально-патриотический долг по отношению к западнополесскому этносу активная поддержка этнически ориентированными западными полешуками путем голосования на выборах того кандидата в президенты Республики Беларусь и тех компетентных кандидатов в депутаты в Верховный и местные Советы, которые брали твердые обязательства отстаивать интересы западнополесского этноса, сохранения и развития его самобытности, учитывать интересы других народов Беларуси, обеспечивать целостность Беларуси и единение восточнославянских народов.

Как представитель и русского и беларуского народа прошу палешуков выдвигать сваи патрабаванни на роднай мове :D
Аватара пользователя
альберт
 
Сообщения: 1425
Зарегистрирован: Пт ноя 25, 2011 7:11 pm
Откуда: Минск

Сообщение palyashuk » Пн июл 09, 2012 12:32 am

альберт писал(а):Как представитель и русского и беларуского народа

Всё по давней белорусской традиции пытаетесь усидеть сразу на двух стульях? :)
Аватара пользователя
palyashuk
 
Сообщения: 41
Зарегистрирован: Пн апр 23, 2012 10:39 am
Откуда: Palessie

Сообщение альберт » Пн июл 09, 2012 9:26 am

palyashuk писал(а):
альберт писал(а):Как представитель и русского и беларуского народа

Всё по давней белорусской традиции пытаетесь усидеть сразу на двух стульях? :)

Я над вами прикалываюсь, если вы незалежны этнос палешуки, где ваш язык????????????? :D
Аватара пользователя
альберт
 
Сообщения: 1425
Зарегистрирован: Пт ноя 25, 2011 7:11 pm
Откуда: Минск

Сообщение psv-777 » Вт июл 10, 2012 12:21 pm

Да не-есть у них кое-что.Но тогда любую нацию надо делить на десятки народов.Но против генетики не попрешь-от Белостока до Смоленска,Пскова и Брянска-почти одно целое.
psv-777
 
Сообщения: 7482
Зарегистрирован: Вс мар 22, 2009 1:30 am
Откуда: Менск

Пред.

Вернуться в История

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 20

cron