Palyaunichi писал(а):ARWI писал(а):я смотрю в ту часть Седого,где миграция проводится из Суковско-Дзедзицкой культуры
Где вы у Седого такое нашли .
http://historylib.org/historybooks/Vale ... edovanie/9
П. Н. Третьяков, вводя в научный оборот материалы раскопок памятников рассматриваемой культуры на Смоленщине, полагал, что она сложилась в результате эволюции днепро-двинской культуры раннего железного века в условиях миграции в Смоленское Поднепровье племен зарубинецкой культуры с юга. Первым этапом взаимодействия местного населения с пришлыми группами, согласно построениям этого исследователя, стало формирование древностей типа среднего слоя Тушемли с явными позднезарубинецкими чертами, которые на следующей стадии трансформировались в тушемлинскую культуру161. Подобной точки зрения в 70—80-х годах придерживались и другие исследователи, в том числе и автор настоящей книги162.
А. Г. Митрофанов, раскопками которого были значительно пополнены коллекции тушемлинской культуры в западной части ее распространения, утверждал, что эта культура в исследуемом им регионе формировалась на основе местных древностей культуры штрихованной керамики при участии племен днепро-двинской культуры и продвинувшихся сюда носителей культуры типа Адаменки, которая ведет свое начало из позднезарубинецкой среды. Серьезной аргументации в пользу этой точки зрения он не привел. Это были поиски решения, а не само решение вопроса о происхождении тушемлинской культуры. Наиболее ранние селища этой культуры в белорусском регионе А. Г. Митрофанов датировал V—VI вв., и следовательно, начало процесса ее становления должно быть отнесено к IV—V вв.163 Согласно представлениям В. Б. Перхавко рассматриваемая культура сложилась как результат расселения племен киевской культуры среди населения Северной Белоруссии, представленного древностями раннего железного века. Начало формирования тушемлинской культуры этот исследователь определял V веком164
Мысль о становлении тушемлинской культуры в условиях взаимодействия местных культур раннего железа с древностями позднезарубинецкого и киевского круга, привнесенными переселенцами, двигавшимися вверх по течению Днепра, и ныне нередко бытует в археологической литературе165. В последние годы некоторые археологи стали выделять промежуточную стадию в трансформации местных древностей в тушемлинские — памятники типа Заозерье, характеризующиеся присутствием керамики с расчесами. Так, Н. В. Лопатин и А. Г. Фурасьев полагают, что эволюция шла от позднезарубинецких (киевских) древностей к памятникам типа Заозерье и далее к тушемлинской культуре. Керамику с расчесами, по их мнению, следует относить к III—V вв., поскольку на появляющихся в V—VI вв. тушемлинских городищах-убежищах фрагменты такой посуды составляют уже большую редкость. Со временем функционирования поселений типа Заозерье связано, отмечают эти исследователи, появление в Смоленском Поднепровье и Полоцком Подвинье ранее не известных здесь предметов — железных ножей с прямыми спинками и уступом при переходе от черенка к лезвию, серпов с загнутой пяткой, железных стамескообразных изделий, биконических глиняных пряслиц с широким отверстием и лощеной или тщательно заглаженной поверхностью. Эти предметы стали основой вещевого набора тушемлинской культуры, а во второй четверти I тыс. н. э. они были типичны для ряда культур, в том числе для киевской166. В настоящее время представляется несомненным, что формирование тушемлинской культуры не было простой эволюцией местных древностей раннего железного века. Кроме существенных изменений материальной культуры становление тушемлинской культуры сопровождалось коренной перестройкой поселенческой структуры. Жизнь на городищах раннего железного века полностью затухает, все население теперь концентрируется на открытых поселениях, возникают убежища с мощными фортификационными сооружениями. Поэтому без привлечения фактора внешнего импульса объяснить формирование тушемлинской культуры просто невозможно.
Субстратом ее были две довольно различные культуры — днепро-двинская, оставленная одним из крупных племенных образований днепровских балтов, и культура штрихованной керамики, носители которой составляли ядро срединных балтов — основных предков раннесредневековых летто-литовских племен. При этом стоит подчеркнуть, что тушемлинская культура сформировалась только на части ареалов этих культур. В этой связи нужно полагать, что определяющую роль в ее становлении играли какие-то пришлые группы населения, осевшие на части территории названных культур раннего железного века. Ныне невозможно согласиться с утверждением о южном происхождении переселенцев. Племена киевской культуры и носители позднезарубинецких древностей никак не могли оказать существенного воздействия на трансформацию культур раннего железного века в тушемлинскую на обширной территории Подвинья и Смоленского Поднепровья. Если такая инфильтрация и имела место, то она была незначительной. Переселенцы из киевско-позднезарубинецкого ареала никак не могли принести в ареал становления тушемлинской культуры наборы многочисленных провинциальноримских вещей среднеевропейских типов, поскольку не были знакомы с таковыми. Находки керамики с расчесами в Смоленском Поднепровье и Полоцком Подвинье не могут рассматриваться как показатель расселения племен киевской культуры (рис. 25). Такая посуда не была ее характерным маркером. Она встречена на поселениях киевской культуры в весьма небольшом количестве и в основном в составе раннего керамического комплекса, преимущественно в западной части ареала этой культуры.
Общий ареал находок глиняной посуды с расчесами позволяет рассматривать ее как реликт штрихованной керамики. Расчесы на сосудах, как показал Н. В. Лопатин, в большинстве случаев наносились обломками костяных гребней римского времени167. И весьма вероятно, что такая орнаментация получила хождение среди потомков племен культуры штрихованной керамики. «Штриховка» поверхности глиняных сосудов, наносимая в раннем железном веке гребнеобразными орудиями или просто пучком соломы, теперь, с распространением костяных гребней, стала наноситься ими. Интересно, что в Смоленском регионе расчесы фиксируются преимущественно на сосудах местных форм168. По наблюдениям Е. А. Шмидта, керамика с расчесами встречена в тех регионах позднезарубинецой и днепро-двинской культур, где выявляется инфильтрация носителей культуры штрихованной керамики169. Стоит подчеркнуть, что тушемлинская культура сформировалась только в тех регионах распространения культуры штрихованной керамики и днепро-двинской, где находками провинциальноримских типов фиксируется расселение среднеевропейского населения. Последнее, нужно полагать, и было основателем новой культуры, становление которой протекало при взаимодействии с местными племенами. На это указывают некоторые элементы преемственности тушемлинской керамики с днепро-двинской глиняной посудой. Параллели в керамических материалах культур псковских длинных курганов и тушемлинской, о чем говорилось выше, обусловлены родственностью их носителей. Последние вышли из единого провинциальноримского ареала Средней Европы. К этому можно добавить, что тушемлинская керамика имеет еще некоторые черты сходства с синхронной глиняной посудой суковско-дзедзицкого типа Мекленбурга, поморских и срединных земель Польши170. Поэтому допустимо предположение, что славяне, представленные суковско-дзедзицкими древностями, и славяне, заселившие лесные области Восточной Европы и заложившие основы культур псковских длинных курганов и тушемлинской, составляли какую-то общность в римское время.
Полагая, что тушемлинская культура сложилась в основном на базе местных древностей предшествующего времени, исследователи рассматривали ее носителей как часть восточнобалтской языковой и культурной общности. В свете изложенного выше вопрос об этнической принадлежности населения тушемлинской культуры должен быть пересмотрен. Если сложение этой культуры было результатом взаимодействия расселившегося в Неманско-Двинско-Днепровсом крае среднеевропейского населения с местными балтами, то в составе носителей тушемлинских древностей на первых порах должны присутствовать по крайней мере два этноса. Одним из них несомненно были балты. Этническим индикатором второго компонента являются браслетообразные височные кольца, получившие распространение в лесной зоне Восточной Европы в самом начале эпохи средневековья
[/url]
[/url]